Еще одна нестандартная черта отца Георгия … Известно, что отец Александр Борисов по образованию генетик, отец Владимир Лапшин по образованию геолог. Но никто не скажет, что Борисов сейчас генетик, и Лапшин перестал быть геологом, став священником. Отец Георгий – редкий пример того, как человек, став священником, не оставил мирскую профессию. Как это происходит и какое это имеет духовное значение, если имеет?
Одна из наших слушательниц сравнила современных православных священников с кротами, которые закопались и говорят совсем не то, что надо, не Божьи заповеди. Отец Георгий не крот, это светильник на вершине горы: сколько он проповедовал, сколько говорил о заповедях…
Отец Георгий по образованию филолог-античник, великолепно знавший прежде всего древнегреческую культуру. И сразу вспоминается знаменитый православный идиоматический оборот: «еллинския дерзости не извыкох». Обычно говорили «еленские»: я не бегаю быстро, как олень. А когда-то это означало вот что: эллинских премудростей я не изучал, то есть греческой философии не обучен. Это уже есть у апостола Павла – такая легкая недоброжелательность по отношению к греческой античной философии, которую, правда, апостол Павел знал не очень хорошо. Отец Георгий знал ее прекрасно, и то, о чем сегодня Владимир Львович говорил – что он хорошо владел русским языком, я думаю, в значительной степени [связано с тем], что он знал греческий. Таков, собственно, механизм культурного христианства: узнавая новый язык, ты лучше начинаешь владеть своим собственным, родным.
Конечно, можно отцу Георгию в пику поставить, что он не брал денег за священническое служение. Пасторы берут, патеры берут, отец Александр Борисов на окладе, отец Владимир Лапшин – пожалуйста, ничего зазорного в этом нет; отец Александр Мень кормился от алтаря, опять же – по апостолу Павлу, который сам, кстати, денег не брал, предпочитал делать шатры. И отец Георгий принципиально (он об этом писал и говорил) предпочитал оставаться в смысле заработка светским человеком. Он работал в Библиотеке иностранной литературы в Москве, и там вместе с директором библиотеки Екатериной Юрьевной Гениевой они организовали Институт толерантности, то есть институт доброго отношения ко всякому инакомыслию и инаковерию. Они проводили межконфессиональные, межцерковные встречи и конференции. Это всё работа достаточно светская, там принципиально была взята такая линия, что это государственное учреждение и здесь не место проповеди даже христианства [в целом], тем более какой-то отдельной христианской традиции. И ничего, люди [на эти встречи] шли и потом приходили кто к баптистам, кто к православным, кто к католикам. А многие просто начинали задумываться.