Написав подробную записку и не забыв спросить о благополучии Джинни, я передала ее одному из стражей Сойера, и тот согласился доставить ее Мармал из Розедаля.
Уолш и Сейдж договорились увидеться с нами позже. Мы с Сойером отправились в его апартаменты, где он заказал тонну еды и я рассказала ему все о своем путешествии. Почти все. Я не упомянула встречу со Стрелой и все, что касалось альфы. Я еще не успела обдумать все, что произошло, и не считала, что это что-то изменит, так как у Сойера были свои проблемы, о которых стоило беспокоиться.
– Теперь твоя очередь, – сказала я.
Он потер лицо, закинул в рот клубнику и посмотрел на меня через обеденный стол.
– Мне нужно, чтобы ты знала: я был не в себе, когда увидел тебя целующейся с тем ублюдком, которого я несомненно разыщу и убью.
Я сглотнула, но ничего не сказала, и он продолжил.
– Я был одержим. Яростью и ненавистью к тебе, и опьянен фальшивой любовью к Мередит. Но также и сбит с толку, потому что все еще любил тебя. Это они не могли у меня отобрать.
Боль пронзила мою грудь, распространяясь по телу, когда я вспомнила, как он выгнал меня с вечеринки в честь помолвки и заявил всем, что его будущая жена – Мередит.
– Однажды Рейвен сказала мне, что нельзя наложить приворотное заклинание на того, у кого нет к тебе чувств.
Ну вот, я это сказала.
Он кивнул, проведя рукой по волосам.
– Слушай, Мередит и я были вместе два года. На тот момент я действительно любил ее, но она изменилась. Стала холоднее и расчетливее, давила на меня. Я не люблю ее больше, но мне было не все равно, что с ней происходило. Поэтому я отвел ее в сторону, чтобы сказать, что собираюсь выбрать тебя. Я не хотел, чтобы она была уязвлена публично, и думаю, та забота о ней и подпитала чары.
Я хмыкнула.
– Иронично, учитывая, что ты публично унизил меня.
На его лице отразились стыд и боль, из-за чего оно исказилось.
– В этом я абсолютный мудак. Магия здесь ни при чем. Я помню все, что говорил и делал. Словно наблюдал за крушением поезда, не в силах ничего сделать. – Он встал, приблизившись ко мне, и наклонился. – Я сильно напортачил, так?
Я вспомнила, как он насильно надел на меня наручники, вспомнила Мередит, и кивнула. Я знала: все, что он делал, было, чтобы защитить меня.
– Дай мне еще один шанс. – Он потянулся ко мне и, обхватив за бедра, притянул к себе на колени. – Еще один шанс, и я сделаю все правильно. Обещаю, на этот раз не облажаюсь.
Его голубые глаза отчаянно искали мои, и я не смогла сопротивляться теплоте его слов, от которох мое сердце растаяло. Все мы совершаем ошибки, но те, кто могут их признать, извиниться и попытаться исправиться, встречаются так редко.