«Может быть, прачечная включена в навязчивый эльфийский сервис?»
Яна сбегала в душ и, терзаемая нехорошими предчувствиями, уставилась на лиловую ткань платья, сочным бархатным водопадом стекавшего с ее постели. Радовала только плотность материи — тайком греться у стен дворца не придется.
— Отвернись, — шутливо скомандовала она гончей. — Ну что ты смотришь? А вдруг твой хозяин поинтересуется, чем я занята, тоже меня в неглиже транслировать будешь?
Собака отвернулась.
Яне в голову закралась настороженная мысль, что в этот момент кто-то из эльфов действительно подсматривал, как у нее дела, и Ная повернула голову вовсе не потому, что такая понятливая и деликатная, а потому, что хозяева приказали ей это сделать.
От таких предположений по коже поползли мурашки. Пленница подхватила с кровати платье и понесла его за ширму, установленную около стены.
Когда переодевание завершилось, зеркало отобразило недовольную сливу со скрещенными на груди руками. Наряд был почти впору (кто-то не только заботливо убрал длину, но и сделал вытачки на талии), лишь немного жал в груди, выставляя напоказ все нажитое богатство.
«Да чтоб вас! Уже и замуж выходите по приговору пробирки, а туда же!»
Яна порылась в карманах сброшенных джинсов и достала «украденный» утром кулон. Украшение изображало довольно крупный лист неизвестного происхождения, поблескивавший завитушками филиграни и капельками каких-то прозрачных камней. Цепочка была разорвана сбоку, но Регина при помощи упорства и железных пальцев кое-как согнула растянутое звено обратно, чтобы держалось. Кулон лег ровно туда, куда и предназначался, не оставив высоким эльфам ни единого шанса обозреть то, что для всеобщего обозрения не предназначалось.
Так у сливы появился листочек.
Яна еще раз покрутилась около зеркала.
Ботинки, выглядывавшие из-под платья, были чудо как хороши. Судя по всему, эльфийских горничных вполне устраивало такое смешение стилей, потому что никакой другой обуви пленнице они не оставили.
Зато в ее покои было прикачено некое устройство, напоминавшее машинку для чистки ботинок, установленную в Янином офисе продаж. Вряд ли это было сделано из расчета «не в модном, так в чистом».
Еще до конца не веря сверкнувшей в голове догадке, женщина сняла обувь вместе с носками, поставила одну ногу в аппарат и посмотрела на длинную ручку, на которой мигали кнопочки всех цветов радуги.
«М-да, будет эпично, если эта штуковина сейчас натрет мне ступню каким-нибудь цветным гуталином… — Она потянулась к фиолетовой кнопке, но сразу же передумала и нажала зеленую. — Раз уж слива, так на веточке».