Щука разлагается. Прорастает. Коричневые прутки прошивают тело, цепляются за песок, поднимают дергающуюся рыбину и как будто хотят унести ее обратно в залив, но Костя поднимает камень и бьет, бьет, бьет, пока на берегу не остается кашица из требухи, чешуи и изломанных веток.
* * *
Они продолжают идти по пляжу, больше похожему на полосу препятствий. Видимо, рядом располагался санаторий, потому что на пути все чаще попадаются мертвецы. Горки из листьев и стеблей валяются тут и там, тянутся к реке. В зеленой кашице белеют кости, черепа. От запахов тлена и цветов кружится голова. Солнце выжимает из тел последнюю влагу. Мир вокруг похож на гигантский парник. И только я не проросла, думает Соня, а другие умерли.
В памяти всплывает другой ясный день, впервые увиденный на мониторе компьютера.
Соня родилась 11 сентября 2001 года. Пока ее мама тужилась и старалась правильно дышать, люди на другом конце планеты горели, бросались из окон и выбирались на крышу, крича о помощи. Первая башня рухнула, а маленький комочек плоти покинул утробу и заплакал.
На каждом дне рождения подруги многозначительно вскидывали бровями: «Надо же, девять-одиннадцать». Соня не придавала дате значения, но в прошлом году заинтересовалась. И с головой окунулась в кошмар.
— О чем думаешь? — отвлекает от воспоминаний Костя. Соня ловит себя на том, что изо всех сил стискивает зубы. Верхняя десна саднит. — Утреннего товарища вспоминаешь? Или рыбалку?
— Хуже. Одиннадцатое сентября.
— А что было тогда… А! «Девять-одиннадцать»? Самолеты эти? Чего их вспоминать?
— Я бы знала. Просто крутится в голове. Как все происходило, сколько людей умерло и так далее.
— Зачем ты об этом думаешь?
— Пытаюсь понять, что толкает людей на чудовищные поступки.
— И к чему пришла?
— Не знаю, — Соня подныривает под очередной корень, — но такие вещи не укладываются в голове.
— А такие? — обводит он рукой берег.
— Спрашиваешь!
— Думаешь, откуда взялись эти растения?
— Не знаю. Может, боженька нас покарал.
— Веришь в него?
— Да не особо…
— Я вот думаю, — Костя останавливается, достает из рюкзака батончики, один протягивает ей, — бог здесь ни при чем. Скорее секретное оружие, биологическое. А дальше несложно догадаться, кто его применил. Список небольшой — Штаты, Китай, Корея…
— Ты насмотрелся «Рен-ТВ».
— А что, неплохой канал, — усмехается Костя. — Сюжеты бомбические. До сих пор помню передачу про лохнесское чудище, которое телепортировалось и убивало дельфинов звуковой волной. Мол, так оно и выжило. Такого в кино не покажут.
— Сейчас уже точно.
— Ага. Так вот, я думаю, что над нами споры распылили. Или какое вещество. Ну и зацвело все. У меня участок за городом… был. Лошади, козы, курочки, думал в этом году корову купить. В общем, их не стало. Они же травоядные все, ну и весь этот корм внутри них и пророс, — по Костиному лицу пробегает тень. — Не знаю, кто это сделал, но попадись он мне…