При этом в самом раннем детстве его интерес к музыке еще не был таким концентрированным, как позже. Старый друг дома, трубач Шахтнер, сообщает, что больше всего в маленьком Вольфганге ему бросилось в глаза то, как этот мальчик целиком посвящал себя тому, что занимало его в данный момент: Он всегда настолько отдавался тому, чему его заставляли учиться, что забывал обо всем, даже о музыке. Например, когда учился считать, то стулья, стены и даже пол были покрыты цифрами, написанными мелом.
А чуть раньше:
Он был полон огня, его симпатию легко вызывал любой предмет; я думаю, что, если бы не столь благодетельное воспитание, какое было у него, — он мог бы стать самым гнусным злодеем, столь восприимчивым он оказывался к каждому побуждению, пользу или вред которого он еще не в состоянии был проверить[52].
Итак, здесь это говорится недвусмысленно: сначала малыш проявлял необычное погружение во все, что захватывало его воображение, чувствительность к стимулам, которая не ограничивалась музыкой.
Примерно с трехлетнего возраста Моцарт стал все больше специализироваться на исполнении, а вскоре и на сочинении музыкальных произведений. Ряд наблюдений подсказывает, что такая ранняя концентрация сил может быть чрезвычайно важна для процессов сублимации, для формирования специализированных областей совести и знания, которые работают вместе с потоками влечений и фантазии, а не против них. Эта проявляющаяся в раннем возрасте и продолжающаяся годами концентрация чаще встречается в более простых обществах и, как правило, в кругах ремесленников, нежели в сложных индустриальных обществах; ее функция для формирования личности, для совершенствования и роста постепенно развивающегося таланта пока еще изучена мало. Это одна из причин, по которой стоит обращать внимание на биографии людей, получивших уже в раннем детстве такое одностороннее ремесленно-художественное воспитание и оказавшихся, когда они выросли, необычайно одаренными и изобретательными.
В случае с Моцартом, кроме того, в распоряжении исследователя имеется очень богатая, хотя, конечно, неполная источниковая база по изучаемой эпохе. Она дает весьма яркое впечатление о неразрывной взаимосвязи между художественной специализацией Моцарта, начавшейся с раннего детства, и его человеческим развитием в более общем смысле.
Сначала безотчетно, а затем все более осознанно, Моцарт-отец направлял побуждения ребенка, а вместе с ними и значительную часть его фантазий по одному пути — на занятия музыкой. Проводимое им интенсивное обучение сына включало в себя и многое другое. Но музыка, обучение виртуозному исполнительскому мастерству, была в центре этой учебы; напряженная профессиональная деятельность музыканта, которой Моцарт был вынужден заниматься в детстве и позже, двигала его развитие в том же направлении. И, несомненно, музыкальную специализацию усугубляло следующее: несмотря на то, что тяжкий труд лишал юного Моцарта части удовольствия от занятий, она все же приносила ему большое удовольствие, то есть делала его жизнь осмысленной.