Иринка побледнела, ведь она выскочила, не взяв с собою ключи, а в двери был установлен самый идиотский в мире «английский» замок, разрекламированный и насаженный на советскую почву, шведской или финской фирмой «Эблой», который защелкивался сам при закрывании двери. Ничего более идиотского я в жизни не встречал. Несколько раз мне самому, в детстве, приходилось куковать часами на лестничной площадке без ключей, пока, достигнув двенадцатилетнего возраста, я не выломал из замка эту защелку, превратив его в совершенно обычный замок.
Вот влипли — стоим в холле 8 этажа, чужого дома, около чужой квартиры. За запертой дверью варится суп, включен газ и никакой надежды открыть дверь, поскольку второй ключ — у хозяйки квартиры, которая в тот момент грела задницу на Черном море. Больше ни у кого. И никого знакомого, кто мог бы помочь, рядом.
Я начинаю размышлять как бы отжать эту чертову дверь — ведь ее держит только маленький язычок защелки. Но останутся следы взлома, а нам за это спасибо не скажут. Хотя если суп зальет плиту и газ взорвется — тоже. Но мне нужен инструмент! А туда-обратно — это уже часа два, как минимум.
Время, время, время, — оно работало против нас.
Вдруг Иринка срывается с места и начинает, как безумная, звонить в соседнюю квартиру, до тех пор пока оттуда не выходит женщина более, чем средних лет, которой она сбивчиво объясняет ситуацию. «Кошмар!» — отвечает та, проглатывая букву «р» — «я давно их предупреждала, чтобы они сменили этот замок — он до добра не доведет. Так и случилось!» Иринка добавляет, что хочет посмотреть — нельзя ли перебраться с балкона на балкон. Женщина неуверенно отвечает ей: «Ну…Посмотрите…», а она уже вихрем проносится туда через всю квартиру.
Догоняю… смотрю… Между балконами — бетонная перегородка, хотя и довольно тонкая. Внизу метров двадцать-тридцать пустоты. Высоты я с детства боялся, и, в подобных ситуациях, чувствую себя всегда очень неуверенно. Поэтому на секунду отворачиваюсь и отхожу от перил, чтобы немного унять охватившее меня головокружение, — а когда поворачиваюсь — вижу что Ирина уже стоит с внешней стороны балкона, держась обеими руками за поручень…
Я столбенею… за спиной слышу сдавленный шепот испуганной женщины: «О! Какая рискованная девочка…»
Первым делом, хочу кинутся и подстраховать Ирину. Мышцы мои напрягаются, готовясь к рывку, но… я не делаю ни шагу. Я замираю, осознав тот факт, что она сейчас мысленно не со мной. Она одна, один на один со своей задачей. Любое мое движение, окрик, а уж тем более прикосновение, собьет ее с толку, испугает, и тогда падение неизбежно. Удержать ее я не смогу — на ней только домашний халатик из какой-то скользкой ткани. Она вылетит из него как пробка из бутылки.