Этот материал не подвергся исследованию в свете идеи, что алхимия была системой терминов, использовавшейся одной из обучающих школ с целью передачи своего аллегорического послания, не имевшего ничего общего с металлургией.
Если всю литературу по алхимии смешать в кучу, как некую однородную массу, то многих жизней не хватит на то, чтобы в ней разобраться. Здесь мы найдем и большое количество правдоподобных подделок на греческом, латинском, арабском и более современных западных языках. Многие тексты бессвязны и перенасыщены символами и аллегориями, а буйная фантазия авторов смешала на их страницах драконов, изменяющиеся цвета, сверкающие мечи, металлы и планеты.
Предположение о том, что в основе всей деятельности, связанной с поисками трансмутации, лежит неправильное понимание технических текстов ранних металлургов никак не объясняет того факта, что алхимики постоянно использовали их терминологию. Если мы обратим внимание на арабские слова, к которым переводчики подбирали латинские эквиваленты, нам приоткроется контекст, в котором эти слова использовались, вот тогда мы и будем вправе судить, действительно ли западные алхимики пытались добиться трансмутации металлов или их цель была иной. Другими словами, мы сможем отличить химиков от спиритуалистов. Это один из ключей, открывающий дверь в подлинную историю средневековой алхимии.
Итак, начнем с раннего этапа, связанного с деятельностью отца известной нам алхимии Джабира Ибн аль-Хайана. И арабы, и европейцы, начиная с VIII в., признавали его патроном этого искусства. Вся алхимия как таковая известная нам с того времени, опирается на доктрину трех элементов: соли, серы, ртути. Для получения Философского Золота их необходимо смешать в правильной пропорции. Многие, если не все, алхимики подчеркивают, что эти элементы отличаются от соли, серы и ртути в их привычном значении. Далее, Гебер, как называли Джабира на Западе, разработал учение о сере и ртути, которое, согласно информации профессора Холмъярда, «по-видимому, было неизвестно древним».
Вся практика алхимии, начиная с VIII в., связана с именем Джабира Ибн аль-Хайана. Кем он был и что имел в виду, говоря о сере и ртути? И арабские, и латинские книги информируют нас о том, что его называли «Эль-Суфи», т. е. суфием.[49]
В своих трудах он называет имама Джафара Садыка (700–765) своим мастером, употребляя по отношению к нему самые почтительные эпитеты. Джафар Садык был одним из великих суфийских учителей, имя которого можно встретить почти в каждой «цепи передачи» суфийского учения, а оно само по себе называлось алхимией такими авторитетами, как Руми и Газали. Одну из своих наиболее важных книг Газали даже назвал «Алхимией счастья». Ибн аль-Араби говорит о том, что «великие имена» называют золотом и серебром.