– Извини, мне очень жаль.
– Чего тебе жаль? – усмехнулся Рюсэй и руками начал рыть ямку во влажной земле. – А извиняться нужно мне – за то, что притащил тебя сюда.
Рюсэй открыл замочек жестянки. Внутри лежала аккуратная стопка писем. Чи тотчас узнала почерк Мияко – буквы мелкие, круглые, почти неестественно одинаковые.
Чи положила ладони ему на плечи:
– Ты ведь любил ее по-настоящему, да? Жаль, что у вас все так вышло.
– Сейчас это уже неважно.
– Не говори так. – Чи взяла жестянку у Рюсэя и положила на землю. – Но мне кажется, с письмами самое время попрощаться. – Чи уже собралась закрыть жестянку, когда сообразила, что писем в ней пять. – Ты же вроде говорил, что Мияко написала тебе четыре письма? Три из Кицуямы плюс одно она передала через мать…
– Ах да, – Рюсэй вытащил одно письмо и протянул Чи, – вот что сегодня вручила мне мисс Суги. Мияко оставила ей его на хранение.
Чи взяла письмо у Рюсэя:
– А почему она не отдала письмо сразу, как мы пришли в клинику?
– По словам мисс Суги, имени получателя Мияко не назвала – только описала полунамеками. До сегодняшнего вечера мисс Суги не была уверена, что письмо для меня.
Чи вспомнила разговор у цветочного поля, когда мисс Суги спросила, не Рюсэй ли нравился Мияко. Письмо Чи разворачивала торопливо, гадая, что в этом прощальном послании.
В отличие от писем к Рюсэю, это не адресовалось никому конкретно.
Прости, что не сдержала слово.
Прости, что подвела тебя.
Прости, что сдалась.
Я могла тебе открыться. Я могла честнее говорить о своих чувствах, о страданиях, о ненавистном прошлом.
Но я решила сохранить все в тайне. Я отталкивала тебя, когда ты ко мне тянулся. Я отгородилась от тебя. Я лгала тебе, притворялась, что все хорошо. Я думала, что мне нужно время, хотя на самом деле нуждалась в отваге. Чем дольше я выжидала, тем сложнее было изменить курс. Я допустила ошибку и зашла слишком далеко.
Помнишь, ты делился со мной планами на жизнь после университета? Порой я представляю, как сижу в большом зале, слушаю, как ты на сцене выступаешь от имени компании, и сияю от гордости. Еще представляю, как мы, переплетя ноги, лежим на диване и читаем, а между нами спит Тама.
В моих грезах окна у нас всегда открыты, небо синее, безоблачное, а мы счастливы.
За последние месяцы те картинки поблекли и исчезли. Я пытаюсь воскресить их, но не могу. Стираются даже воспоминания о нашем прошлом, например как уходили от Икеды с покупками в руках. Те воспоминания заслоняет нечто другое.
Прочти за все, что я могла сделать, но не сделала.
Надеюсь, ты не станешь корить себя за то, что ничего не знал. Дело во мне: я тебя обманывала.