— Сие полный перке зовется, — подал голос Шокомундр, мельтеша лапами над пультом управления кораблем. — Ты, хороняка, потрох сучий, куда корм еси всыпал?
— Куда надо, туда и всыпал! А че?
— Срамной уд через плечо!!! Тьфу, чрез рамена!!! Мы терпим несчастие великое!
В отсек ворвалась Исмергла, тащившая скафандры, и все трое бросились одеваться. «И куда ж я корм-то всыпал? — пытался вспомнить Славка. — Как не вовремя кибермозги сбойнули!»
Корабль трясло, отовсюду сыпались куски пластика, мелкие железки и всякий мусор: несвежие носки, прилепленная на потолок жвачка, упаковка от чипсов, замацанные порнооткрытки, клочья шерсти бучелобрилупусов (Шокомундра, судя по агрессивной черно-желто-белой расцветке) и кнопки от клавиатуры. Славка защелкнул гермошлем, забился в угол и предался страданиям.
— Вашу же мать! — взвывал он. — Ну за что мне, мирному работнику СОКОЛа, вершине эволюционного процесса, такие напряги?! Ни тебе о девках помечтать, ни в картишки перекинуться, ни спиртиком желудок протереть! Одни страдания среди кошмарных растительноядных животных, одни лишения и ребуты кибермозга! Не таких приключений душа жаждала, когда я в космонавты подавался!
— Святославо, тебя во дружину космическую взяли из жалости, — прокомментировал Шокомундр.
— Не лжесвидетельствуй, тварина! — от возмущения Славка автоматически перешел на мерзкий суржик, свойственный бучелобрилупусам. — Меня взяли в космонавты потому, что я неприхотлив к еде и разумом тверд!
— Точнее, глава твоя есть кость, а кишки суть лужены, — уточнила Исмергла с безопасного расстояния.
Славка бы ей ответил, но тут корабль тряхнуло, и он прикусил язык.
— Ы-ы-ыыы! — проскулил венец эволюции, что при иных обстоятельствах означало бы «Припланетились!».
Планета, на которую сел звездолет, была красивой.
Розовое небо с величественными облаками, похожими на горы сладкой ваты. Блестящая изумрудная листва громадных деревьев с узорчатой корой. Шелковистая трава под ногами, покачивающиеся на ветру красивые цветы — словно нарисованные на страницах яркой детской книги.
И широкая полоса выжженной земли, тянущаяся за кораблем.
— Узри, некрасиво получилось сие, — печально сказала Исмергла, созерцая вывороченные вековые деревья и трупы маленьких зверюшек. — Изяславо, думаешь, они от деревьев смерть приняли… или се воздействие лихое частот низких?
— Сие есть обморок, — констатировал Шокомундр, обнюхав голубое опоссумоподобное существо. Оно лежало в зарослях мелких лиловых цветов, картинно раскинув лапы. На мордочке застыла сардоническая улыбка.