— Я бы перебила охрану и освободила тебя, — улыбается она.
— А если бы меня накачали килл-софтом?
— Я бы потратила любые деньги, чтобы восстановить тебя. Из прошлой жизни я взяла их много.
— А если бы из меня сделали дроида?
— Я бы убила дроида. За то, что он похож на тебя.
Сообщение Шамана следовало ждать каждый вечер ровно в восемнадцать на определенной частоте средних волн. Сегодня это произошло. Хрипевшая помехами рация на столе вдруг заговорила его низким голосом.
— Ты здесь? Прием.
— Здесь. Прием.
— Через полчаса в Гнилой Пади. Встреча возле собора. Связи конец.
Он поднял голову. Она сидела на кровати, в своем халате с драконами. Расчесывала шпица.
— Я могу оставить тебя здесь, а взять только собаку.
— Она умрет без меня.
Гурон глянул на философскую морду шпица. В мертвом «контейнере» груз необратимо деградирует. В считаные минуты.
— Эрис, а если бы я тебя все же убил?
— Значит, ты не мой мужчина.
Она отложила щетку, поднялась и сбросила халат. Взялась за комбинезон.
— У нас мало времени, Гурон. — Назвала его настоящим именем. — Разговор запеленгован. Надо опередить ГК.
— Сколько ты даешь времени?
— Подлетное время от Лос-Анджелеса плюс на развертывание опергруппы.
«Самое большее — час».
Стоянка такси-флаеров недалеко от гостиницы. Дремлющий в кабине водитель-софтоман в шлеме с рожками мнемокристаллов. Холодный ветер и морось.
До Гнилой Пади десять минут лета. Водитель клянчит «какую-нибудь завалящую программулечку». Интересуется витал-стимуляторами. Желательно альфа-серии. Гурон сбрасывает через коммуникатор программу. Что ему за дело, если у старого шоферюги снесет башню от норадреналинового выхлопа?
Собор старый, католический. Построен до Восстания нанороботов. Высится посреди раскисшей от дождя голой площади.
Шаман в плаще с капюшоном. Острый профиль, горбатый нос. К щеке липнет седая прядь.
— Здравствуй, малыш. Кто она?
— Агент ГК.
— Шаман, — осклабился в полупоклоне генетик.
— Эрис.
— Контейнер, я так понимаю, вот? — Шаман указал пальцем на шпица.
Гурон кивнул.
— И времени у нас, конечно же, в обрез, — полуутвердительно заметил Шаман. — Это любовь, малыш?
Не дожидаясь ответа, круто развернулся и побежал, разбрызгивая грязь из-под сапог.
Неподалеку он снимал особняк с небольшим садом.
Три боевых дроида, манекенами застывшие у входа, проводили их равнодушными взглядами.
Шаман скинул плащ. И, облачаясь в медицинский комбинезон, бросил Эрис:
— Давай животное, детка.
Шаману предстояло собрать живые стволовые клетки с генетической программой безошибочной транскрипции и абсолютного отсева мутаций. Он выяснил, что большинство «спящих» генов отвечает за проверку точности механизма транскрипции. Если «разбудить» их, отключается эволюционный отбор. Поэтому они и «спящие». Шаман синтезировал необходимые белки и создал рибосому, которая может работать одновременно с двумя транспортными РНК и одной информационной. Транспортные — для синтеза белка, информационная — для проверки.