Я сосредоточусь на трех аспектах понимания сиблинговой проблематики: психоаналитическое наблюдение, перенос/ контрперенос, а также возможные механизмы и динамика, которые могут характеризовать психологию латеральности.
Все они направлены на то, чтобы дать сиблингам определение с психодинамической точки зрения. В то время, когда Сесили Уильямс, А. П. Фармер, Фортес и Майер проводили свои наблюдения, Дональд Винникотт, лондонский педиатр, который только начал практиковать в качестве психоаналитика, писал практически о том же – о «болезни, которая развивается у старшего ребенка, когда рождается другой ребенок». Лондонский уровень жизни фактически снимал вопрос о недоедании, однако существует другая напасть – западный ребенок часто отказывается от еды.
Если измерить вес у большого количества детей, то легко определить, каков средний вес ребенка любого возраста. Таким же способом может быть найдено среднее значение для любого другого измеряемого показателя развития, а критерий нормальности определяется путем сравнения показателей ребенка со средним значением. Такие сравнения дают очень интересную информацию, но есть осложняющие обстоятельства, которые могут спутать весь расчет. Эти обстоятельства обычно не упоминаются в педиатрической литературе. Хотя с чисто математической точки зрения любое отклонение от среднего состояния здоровья может рассматриваться как выход за пределы нормы, из этого не следует, что снижение показателей здоровья вследствие эмоционального напряжения и стресса обязательно является аномалией. Эта довольно удивительная точка зрения требует разъяснения. Давайте возьмем достаточно грубый пример: ребенок 2–3 лет очень часто бывает расстроен при рождении младшего брата или сестры. По мере того как развивается беременность матери или когда появляется новый ребенок, старший ребенок, который до сих пор был вполне здоровым и не вызывал беспокойства, может стать несчастным, истощенным и бледным, а также начать демонстрировать другие симптомы, такие как энурез, недоброжелательность, немощность, запор и заложенность носа. Если в это время случается физическое заболевание, например, приступ пневмонии, коклюша, гастроэнтерита, то высока вероятность, что процесс выздоровления будет чрезмерно затянут (Winnicott, [1931], p. 3–4).
Вместо того чтобы делать акцент на травме, Винникотт указывает на нормальность дистресса. Однако проявленное Винникоттом внимание к этому явлению важно, потому что позволяет сопоставить это наблюдение с другими, чтобы посмотреть, сможем ли мы придать проблеме сиблингов психоаналитическую формулировку. Тот сибинговый шок, который он наблюдал, может быть прекрасным кандидатом для подтверждения его более позднего предположения о том, что катастрофа, которой всегда боится взрослый пациент, уже произошла в его детстве. Забавно, но на самом деле эта знаменитая идея Винникотта очень точно отражает неспособность аналитика увидеть проблему братьев и сестер – не только пациент не осознает, что его страх перед будущим на самом деле является забытой травмой прошлого, но и сам аналитик тоже не обращает внимания на влияние сиблингов, хотя они все время находятся у него перед глазами.