Строки ничего не означали.
Слова не имели никакого смысла.
Если она когда-то и читала эту книгу, то забыла. Она в ярости захлопнула книгу и спрятала лицо в ладони.
Как можно помнить какую-то обложку, но забыть свое собственное имя? Мозг – все-таки о́рган очень загадочный.
Она подошла к окну и увидела, как Габриэль чистит щеткой одну из лошадей, великолепное животное. Он гладил ее по холке и что-то шептал.
Он умел быть деликатным, ласковым. Но мог и забить клюшкой для гольфа мужчину или перерезать горло женщине.
Этот человек оставался для нее загадкой. Сошел ли он с ума после смерти Ланы или всегда был таким? Поскольку он не хотел об этом говорить, ей приходилось самой выдвигать необоснованные гипотезы.
Всегда ли он был убийцей? Наемником? Или стал им после смерти дочери? Снилась ли она ему в кошмарных снах?
Да оставь же нас уже в покое!
Может быть, они все еще говорят друг с другом.
Папа, не убивай, пожалуйста, эту женщину!
Он сохранил ей жизнь, но ей казалось, что он сделал это исключительно по приказу свыше.
Да, мозг – и правда загадочный о́рган.
Габриэль вывел вторую лошадь и привязал рядом с первой. Почистил, приласкал и проверил подковы.
Неожиданно он поднял голову, и их взгляды встретились. Он куда-то исчез и несколько минут спустя вернулся, неся в руках два седла. Укрепил их на обеих лошадях, и девушка спросила себя, на какой из них он поедет сначала. Габриэль снова исчез из поля зрения, а потом дверь в ее комнату открылась. Она в удивлении обернулась.
– Готова? – прозвучал вопрос.
* * *
«Пора в психушку» было бы идеальным ответом.
Сначала он сделал все, чтобы она оставалась в комнате, а теперь предлагал покататься на лошади.
– Моим принцессам надо ножки размять, – объяснил он.
– Не знаю, получится ли у меня, – пробормотала девушка.
– Ты же ничего не боишься! – рассмеялся Габриэль. – Поехали…
Он подвел к ней серую лошадь, расправил стремя и скрестил затянутые в перчатки руки.
– Ставь ногу, – приказал он. – И держись за луку седла.
Он поднял ее, как будто она была невесомой, и она сама не заметила, как секунду спустя оказалась в седле.
Габриэль тоже вскочил в седло и улыбнулся своей обычной загадочной улыбкой:
– Твою зовут Гайя. А это Майя.
– Очень приятно, – ответила она.
Габриэль двинулся вперед, и Гайя последовала за ним, не ожидая команды от девушки. Лошади поравнялись друг с другом, и всадники направились вверх по тропинке за домом.
– Гайя очень послушная, – сказал Габриэль. – Я поэтому ее для тебя выбрал. А Майя иногда взбрыкивает…
– Я точно шлепнусь!
Несмотря на страх, она наслаждалась этим странным моментом, моментом почти настоящей свободы.