Его возлюбленная незнакомка скрылась в черной земле.
Навсегда.
Габриэль ничего не сказал. Потому что никакие слова не могли выразить того, что он чувствовал.
Габриэль не заготовил креста. Потому что Бога не существовало.
Существовали лишь подонки, убийцы и Спящие красавицы.
* * *
Изри понимал, что сильно рискует. Но ничего не мог с собой поделать.
Он проехал через Пон-де-Монвер и направился к Коль-дю-Сапе. Он хотел увидеть Василу, которая по-прежнему не брала трубку. Может, просто телефон не работал.
Доехав до фермы Василы, он притормозил, но не остановился. Хотел увериться в отсутствии полицейской засады. Убедившись, что окрестности пустынны, он вернулся к ферме по грунтовой дороге, на которой всегда было мало машин. Припарковался за бабушкиным домом, оставил пистолет в бардачке.
Обойдя дом, он резко остановился. С дороги ему не было видно, но перед домом стояла машина, и человек в рабочем комбинезоне выносил из небольшой пристройки разные вещи. Изри хотел было сразу вернуться, но не успел.
Незнакомец уже направлялся к нему.
– Кого-то ищете?
– Я… я пришел повидать Василу, – просто ответил Изри.
– Вы ей?..
– Внук.
– А…
Мужчина, казалось, был очень смущен.
– А вы кто? – спросил Изри.
– Пьер Жак, – сказал он, протягивая сильную мозолистую руку. – Хозяин дома, в котором жила ваша бабушка.
– «Жила»? – повторил Изри. – А что, она здесь больше не живет?
– Васила… умерла. Неделю назад.
Эта новость ошеломила Изри. Он продолжал стоять на ногах, но в душе в тот же миг образовалась пустота. Он прислонился к стене дома и закрыл глаза.
– Мне очень жаль. Почему вам никто не сообщил?
– Я… Меня не было во Франции, – сказал он. – Последние несколько месяцев я провел за границей… Со мной не могли связаться.
– Вы Изри, сын Межды?
Изри кивнул.
– Васила много рассказывала мне о вас, – продолжал Пьер. – Она очень вас любила.
Сердце Изри раскололось, и его затопила волна боли.
– Она умерла здесь? – спросил он хрипло, еле сдерживаясь, чтобы не зарыдать.
– Нет, в больнице в Менде… она пролежала там больше месяца. Я звонил вашей матери, сообщил ей.
Лицо Изри болезненно скривилось. Межда даже не удосужилась написать ему.
– Она ведь приезжала… Ваша мать. Приезжала через два дня после смерти Василы. Забрала кое-какое добро и уехала.
– Какое добро?
Поняв, что ступил на семейное минное поле, мужчина не знал, как говорить с этим молодым незнакомцем.
– Только то, что имело ценность, – смущенно произнес он. – Все остальное она оставила. Вот почему я здесь все убираю. Иначе никак, понимаете…
– Понимаю, – тихо сказал Изри.
– Но ваша мать не захотела заниматься похоронами, так что… ими занялся я.