Он думал о Лане, и на его каменном лице играла улыбка. В памяти проносились воспоминания, и он практически забывал о шуме вокруг.
Оставалась только Лана. Ее смех, ее привычки. Мягкость ее движений, блеск глаз.
Все, что ему не удалось спасти.
Юбер Фонгалон вернулся домой около шести тридцати вечера. Он набрал код и толкнул дверь в свой зажиточный дом. Сел в лифт и поехал на шестой этаж. Нажал на выключатель, но свет не зажегся. Лампочка была разбита, и он пробурчал несколько ругательств в адрес управляющей компании, продолжая продвигаться в темноте до своей квартиры. Вытащил из кармана ключ, с трудом нашел замочную скважину. Когда он наконец вставил ключ, ему на плечо легла чья-то рука. Он подпрыгнул, в глаза ему ударил слепящий свет, за которым прямо в солнечное сплетение последовал электрический разряд.
Когда Юбер Фонгалон очнулся, то обнаружил себя лежащим на постели в собственной спальне. Секунду спустя он понял, что его за руки и за ноги привязали к кровати. Он запаниковал, стал рвать веревки. Попытался закричать, но во рту у него был кляп.
Он повернул голову и заметил сидящего на стуле Габриэля.
– Зря стараешься, – заявил тот. – Ты не можешь ни двигаться, ни говорить.
Габриэль встал и приблизился к своей жертве.
– Хочешь что-то сказать?
Фонгалон кивнул.
– О’кей, я вытащу кляп. Но если закричишь, убью, ясно?
Габриэль вырвал изо рта жертвы тряпку. Фонгалон несколько раз сплюнул, затем глубоко вдохнул.
– Кто вы?
Банальный вопрос. Но не банальный ответ.
– Я призрак… Призрак Ланы.
Фонгалон поднял брови:
– Что вам от меня нужно?
– Извини, но на второй вопрос у тебя права нет, – вдохнул Габриэль.
Он снова запихнул кляп и заклеил своей жертве рот скотчем. Потом сел на стул и скрестил ноги.
– Тебе сложно дышать, потому что я надел тебе ошейник, – сказал он. – Только не простой. Из мокрой кожи… Кожа начнет высыхать – стянется и в результате задушит тебя. Предупреждаю, это долго и болезненно. Но чтобы ускорить процесс, я включил отопление на максимум…
Фонгалон попробовал закричать, тряхнул головой, снова натянул веревки.
– Я мог бы оставить тебя умирать в одиночестве, но я человек осторожный, – добавил Габриэль. – Так что, если не возражаешь, я посижу тут до конца… Я не тороплюсь, поезд только завтра утром, в девять. Хотя ты умрешь раньше.
Через несколько минут Фонгалон устал бороться. Он вытянулся, поняв, что освободиться у него не получится. Снова повернул голову к своему мучителю и посмотрел на него умоляющим взглядом.
– Я хочу рассказать тебе о Лане. Она любила лошадей, оперу и чай. Любовные романы, фильмы ужасов… Ну и меня любила. Не переносила кофе, вечерние платья, туфли на шпильке, молочный шоколад… Вставала рано, ложилась поздно. Говорила, что спать – значит терять время. Потому что жизнь коротка. А мне кажется, она слишком длинна. А тебе?.. Гм… Тебе, конечно… Знаешь, Лана любила смеяться. Она была чудной, красивой.