Лидия тоже была из русских эмигрантов, но другой волны – тех, что появились после второй мировой войны. Они были освобождены войсками союзников из концлагеря под Дюссельдорфом в Германии. Не захотев возвращаться в сталинский Советский Союз, они двинулись на запад и вскоре обосновались в Лондоне.
Отец Лидии был горьким пьяницей. Он пропивал из дома всё, вплоть до оконных занавесок. Мать Лидии, вечно плачущая, несчастная, измученная женщина, боящаяся кулаков мужа, никак не решалась уйти от него. Все вокруг жалели её, помогали, чем могли, зная, что муж выносит из дома всё и денег у них никогда нет. Таня, глядя на эту женщину, больше всего боялась однажды стать вот такой униженной, жалкой бедолагой горемычной. Алкоголик-муж не вызывал у Татьяны такого презрения, как его жена – терпящая, прощающая, а ради чего? Жизнь одна, и она слишком коротка, чтобы тратить её на хронического алкоголика.
Так как родители были заняты своими проблемами, то Лидия была предоставлена самой себе чуть ли не с младенческого возраста. В детстве, случалось, она выходила на улицу в гольфах разного цвета и мятом платье, напяленном шиворот-навыворот или задом-наперёд. Подрастая, она училась обслуживать себя, сама готовила, если находила дома продукты, стирала и гладила. Правда, всё получалось у неё невкусно и некрасиво. Но Лидию это не смущало. Ведь у неё всё в будущем, и это главное – то, что ждёт её впереди. А досадные бытовые неурядицы – это мелочи. Это не главное. Если обращать на них внимание, никогда не доберёшься до самого важного в жизни.
Татьяна выросла совсем в другой семье, где взаимопонимание и взаимоуважение были основой существования этой семьи. Её отец Николай Бобров был культурным, интеллигентным, но нерешительным человеком. Наверное, это и мешало ему стабильно вести свои дела. Маятник судьбы раскачивал семью Бобровых в разные стороны. Он забрасывал их то в район высшей британской аристократии Риджентспарк, то в скромную 2-комнатную квартирку без удобств на восточной окраине Лондона. То несколько отпускных сезонов подряд Бобровы проводили на пляжах Италии, Испании, Франции, то, случалось, на ужин у них не было ничего, кроме чая. Но семья была маленькой сплочённой ячейкой, и это позволяло им довольно быстро выбираться из неудач и снова оказываться на гребне волны.
Татьяна и Лидия познакомились ещё будучи детьми, когда Бобровы в очередной раз обанкротились. Глава семьи куда-то не туда вложил инвестиции, и в результате семья оказалась в деревянном двухэтажном доме, где жило много семей. Семья Лидии Козиной была самой громкой, потому что там постоянно дрались, рыдали, жаловались на судьбу и обвиняли друг друга. И всё это продолжалось бесконечно, ежедневно, еженощно, никто не менял линии поведения, никто не пытался что-то изменить в этом безумии. Никто не пытался остановиться и спросить себя: почему мы так живём?