— Монсеньор Стоффа, мистер Белов, это диджей Джейн, наша самая большая головная боль. И самый талантливый музыкант из тех, кого я знаю лично. Для мистера Мелардоева Джейн не нуждается в объявлении.
— Лучше я бы занялась боксом, а не музыкой, — пробурчала она и тут же извинилась, — добрый вечер, господа, извините, что ворчу, но очень не люблю проигрывать.
Она сразу поняла, что надо ожидать какого-то предложения от этой троицы. Эпштейны хоть и любят покрасоваться, но вряд ли стали бы тащить ее в ложу с гостями, чтобы публично унижать ее. Они не станут так рисковать: им ни к чему проблемы с ней. Понятное дело, что сильно она навредить не сможет, но неприятностей наделать вполне в ее силах.
— Миссис Джейн, это было великолепное зрелище, — заговорил самый младший из этой троицы. — я ваш давний поклонник, причем не только диско, но и ваших композиций.
— Рада слышать, что кто-то еще помнит о музыке, а то скоро диско превратится в банальную мясорубку. Зачем утруждать себя музыкальной частью, когда можно просто тупо махать кулаками танцора.
— О, о, — улыбнулся Эхуд своей отвратительной улыбочкой. И почему он так ее раздражает? Может, потому, что за вчера и сегодня сделал ей пятьдесят шесть звонков? — Джейн, ты считаешь, что наш человек и его танцор нарушили правила?
— Нет, черт возьми, но все же такими темпами диско реально скатится в жопу.
— Правила соблюдены, Ван Мур ничего не нарушил.
— Он просто потряс музыкальную сферу своим, блядь, талантом в кавычках. Чувство прекрасного он нарушил.
— Пожалуйста, постарайтесь поменьше выражаться в присутствии монсеньора, — начал крупный мужик, и она почему-то решила последовать его просьбе. Ее чутье подсказывало, что он может быть крайне опасен. А ей новые проблемы совсем ни к чему. Белов его фамилия, русский, или бандит, или наемник. А второй — итальянец, да еще и священник, судя по обращению «монсеньор». Это не совсем обычно: нет, то что священники тоже живые люди и тоже могут увлекаться диско, вполне вероятно, но им, в силу их рода деятельности, наверное, не стоит так открыто демонстрировать свой интерес, лично посещая поединки.
— Хорошо, просто я еще на эмоциях, — ответила она, чувствуя себя словно на собеседовании при приеме на работу.
Священник рассматривал ее с интересом, но она не чувствовала во взгляде этого смугловатого и вполне симпатичного мужчины сексуального интереса или осуждения того, чем она занимается. А потом ее удивили Эпштейны, если точнее, то Эхуд, заявивший:
— Джейн, мистер Белов и мистер Стоффа хотят обсудить с тобой кое-что, так что мы с нашими друзьями пока оставим вас наедине. Присаживайся. Выпьешь что-нибудь?