Но реальность постепенно проступала — на небе возникали звезды, послышалось пение птиц. Я вышел на асфальтированную дорогу. Она была довольно широкая и шла как-то кругом. У меня возникло ощущение, что я двигаюсь как бы по спирали, все время разматывая круг бытия, внутри которого — жизнь, сам же я находился все еще на краю и тяжесть этого «развертывания бытия» была очень сильной. Изредка по дорогам проезжали машины и свет их фар мне очень помогал, я как бы опирался на их свет своим умом, как на посох, и так медленно брел в сторону Москвы, кружась по широким асфальтовым дорогам, взбираясь на мосты, пока, наконец, не увидел зеленый огонек приближающегося такси.
Я сел в такси и мы поехали в Москву. Таксист был первым человеком, с которым я встретился после реутовской лужи. Я иногда боком, вскользь взглядывал на него. Его лицо поразительно менялось по двум формам. То оно напоминало мне — один к одному — лицо моего знакомого Толи Аникеева (православного христианина и как бы «брата по духу»), то лицо моего брата Игоря (брата по крови). Эта расщепленность и достоверность галлюцинации тогда меня очень поразила. Но внешне я вел себя совершенно нормально. Денег у меня с собой не было и когда мы подъехали к моему подъезду, я попросил шофера подождать, сбегал к себе на третий этаж (обнаружив, что дверь не заперта и в квартире горит свет), вернулся, расплатился с шофером. Было, наверно, часов пять утра.
Дома первым делом я снял ботинки и пошел их мыть в ванной — они были все в глине. Меня поразила аберрация восприятия воды — она казалась мне органической, живой и даже какой-то жирной. Я лег спать все еще в состоянии «открытого космоса», а утром поехал на работу в музей.
Внешне вел я себя вполне нормально, но восприятие людей у меня было чудовищно искаженным. С большим трудом — в течение нескольких дней — мне пришлось воссоздавать нормальное восприятие живой плоти. В первый день я вообще видел людей только как тряпичных кукол. Их телесность для меня ничем не отличалась от ковра-паласта, лежащего на полу в нашем отделе. Время от времени на меня накатывали волны невыносимой ненужности, заброшенности в какой-то чужой космос, мир. Причем вокруг меня происходила какая-то странная дисфункциональная (на мой взгляд) возня, люди совершали какие-то нелепые поступки, был какой-то мелкий хаос, неразбериха и рассогласованность. Сам же я вел себя как автомат, все делал по функции, но, видимо, распространял вокруг себя поле индукции и мне казалась, что уже не я схожу с ума, а люди вокруг меня с ума сходят.