Третий — с задачей оборонять рубеж ряда высот на Мекензийском направлении — подчинялся командиру 25-й Чапаевской дивизии генералу Т. К. Коломийцу>{128}.
Четвертый сектор — от Дуванкоя и далее на запад до берега моря — был создан 9 ноября, чтобы не допустить продвижения противника с Бахчисарайского направления, особенно по долинам рек Бельбек и Кача. Его возглавил командир 95-й стрелковой дивизии генерал-майор В. Ф. Воробьев.
С какими трудностями столкнулись Петров и штаб, обеспечивая секторы обороны личным составом, можно судить хотя бы по такому факту: за счет 172-й стрелковой дивизии, точнее — того, что от нее осталось после кровопролитных боев, удалось укомплектовать всего один стрелковый батальон!
Опираясь на блестящего специалиста своего дела, начальника артиллерии армии полковника Н. К. Рыжи (впоследствии генерал-полковника артиллерии), Петров организовал дело так, что каждый сектор получил артиллерию поддержки. Управление ею внутри секторов и в масштабе всего оборонительного района было централизовано. При необходимости у командования была возможность маневра огнем, его массирования путем сосредоточения на любом участке фронта не менее половины всего состава артиллерии оборонительного района.
Оценивая потенциал обороны, генерал Петров пришел к выводу, что без участия флота — как кораблей, так и личного состава — отстоять главную базу будет невозможно. Но, как ни странно, иного взгляда придерживался в тот момент вице-адмирал Октябрьский. Ранее акцентировать на этом внимание в литературе не было принято, но свидетельства непосредственных участников тех событий не позволяют делать вид, что среди высших руководителей севастопольской обороны существовало полное единодушие. 6 ноября на совещании под председательством Октябрьского Петров объективно оценил обстановку на сухопутном фронте, отметил, что по мере прибытия частей Приморской армии прочность обороны будет наращиваться. В его докладе не было и тени сомнения в возможности город удержать. Однако телеграмма, направленная командующим ЧФ на имя И. В. Сталина и Н. Г. Кузнецова, содержала не только совершенно иную информацию, но и нотки безнадежности.
«Положение Севастополя, — сообщал Октябрьский в Ставку, — под угрозой захвата противником… Севастополь пока обороняется стойко частями флота, гарнизона моряков. Прорвав фронт в районе Ишуня, противник рассеял крымские армии, остатки которых до сих пор бродят по горам Ай-Петри. Противник занял Евпаторию, Феодосию, Алушту и др. пункты. Севастополь до сих пор не получил никакой помощи армии. Мной брошено все, что было, на оборону базы… Резервов больше нет. Одна надежда, что через день-два подойдут армейские части: если этого не будет — противник ворвется в город…»