В следующие два дня восстановить положение в III и IV секторах не удалось, наши контратаки натолкнулись на такие же попытки атаковать со стороны противника, завязался тяжелый встречный бой при заметном численном перевесе врага. За 17 и 18 декабря потери защитников города составили около 3500 человек. Ставившаяся ранее задача — вернуть те позиции, которые наши войска занимали к началу второго наступления гитлеровцев, — была в создавшихся условиях нереальной.
В ответ на доклад начальника штаба Крылова командарм сказал:
— Продолжать контратаки ради восстановления прежнего положения пока не можем, не имеем права. Контратаковать будем только в случаях прорыва обороны, и резервы надо беречь для этого. Главное сейчас — закрепиться на нынешних рубежах>{143}.
Начальнику же артиллерии полковнику Рыжи командарм приказал организовать и осуществить артиллерийский удар, чтобы попытаться сорвать атаки врага или ослабить их, насколько это возможно. В мастерстве артиллеристов сомневаться не приходилось, но вот запас снарядов, увы, был ограниченным. Обещанный на 20 декабря транспорт «Чапаев» с боеприпасами еще стоял под загрузкой, как и «Абхазия». Недостаток боеприпасов был настолько острым, что выпускавшиеся на городских предприятиях мины доставлялись на боевые позиции прямо от станков.
Все это не могло не сказаться на третий день немецкого наступления. Сильно ослабленная 8-я бригада морской пехоты не удержала занимаемый рубеж, и немцы ворвались в Аранчи. Образовался разрыв между бригадой и 40-й кавалерийской дивизией полковника Ф. Ф. Кудюрова. Петрову ничего не оставалось, как отвести части IV сектора на заранее подготовленные позиции.
К концу дня немцам удалось вклиниться в стык между III и IV секторами у станции Мекензиевы горы. Никаких резервов у Петрова к этому времени уже не осталось. Положение удалось выправить благодаря сводному батальону моряков, который в распоряжение генерала направил Г. В. Жуков. Петров поставил во главе батальона опытного командира майора-пограничника К. С. Шейкина. Начальник артиллерии сектора организовал огневую поддержку, и, не теряя ни минуты, батальон пошел в атаку. Несмотря на то что батальон был только что сформирован и не имел опыта совместного боя, результаты действий моряков превзошли все ожидания. Штурмовой отряд немцев, прокладывавший путь своей дивизии, был разгромлен. Войдя в азарт, моряки прорвались даже за линию фронта, существовавшую до начала штурма. С этого рубежа они не отходили до июня 1942-го.
Как писал И. Е. Петров, из показаний захваченных в плен немецких солдат и офицеров было видно, что дивизии противника, брошенные на Севастополь, несли значительные потери. Так, 72-я пехотная дивизия потеряла свыше половины личного состава, в отдельных подразделениях потери достигли 60–70 %, пленный офицер той же дивизии показал, что у него в роте до наступления насчитывалось 160 человек, а после двух дней боев осталось всего 16. Такие же потери понесли 170, 132, 22, 24 и 50-я пехотные дивизии и румынские бригады, как горнострелковые, так и моторизованные.