Поезд из Праги в Берлин шёл по железнодорожной линии Дрезден – Боденбах, и дорога заняла семь с половиной часов. Австрийский подданный Пауль Грубер, дабы не привлекать к себе внимания, добирался в столицу Германского государства не в пульмановском вагоне и даже не в первом классе, а в обычном пассажирском, именуемом «Personenzug». Он был грязен, трясок и долго стоял на станциях, уступая в комфорте немецким поездам. Зато цена была на пятнадцать-двадцать процентов дешевле курьерского поезда, но главное – проверка паспортов была чисто формальной.
Агент Региструпра торопился. Сойдя с поезда, он нанял носильщика. У входных дверей вокзала стоял городовой (Schutzmann). Он раздавал бляхи с номерами для пассажиров, желающих получить извозчика. Груберу досталась медяшка с несчастливым тринадцатым номером, но зато коляска была с таксометром. Показания аппарата регулировались исключительно движением оси, и поэтому плата за проезд находилась вне зависимости от скорости движения. Платить полагалось столько, сколько показывала стрелка на круглом циферблате счётчика, установленного на козлах. Правила хорошего тона предполагали давать на чай не менее десяти процентов стоимости проезда.
Дорога до гостиницы заняла двадцать минут. Сняв номер, Кацнельсон отправился к дому № 32 по Унтер-ден-Линден, самой оживлённой улице города. Оставив куском мела метку в виде цифры 3 на стене арки (условный знак, означающий запрос о встрече в третий день недели, в три часа пополудни), он решил немного прогуляться по городу. Советский военный разведчик понимал, что какими бы ни были инструкции Центра, он должен неотступно сопровождать Баркли и Ардашева. И делать это нужно было так, чтобы не попасться им на глаза, поскольку нельзя было исключать, что из-за глупой инициативы уже покойного ликвидатора, он тоже попал в поле зрения частного детектива.
Мистер Баркли и на этот раз оказался верен себе. Для Эдгара Сноу и Лилли Флетчер он взял билеты в вагоне второго класса. Обойтись так с Ардашевым и Войтой он не мог, потому вся троица добиралась до Берлина в первом классе. Пульмановский вагон тоже был, но экономный Баркли решил, что четыре часа пути можно провести и в первом классе. Тем более, что поезд был курьерский и остановок было всего три, если не считать проверку паспортов на границе. В составе имелся вагон-ресторан. В отличие от российских поездов, где пассажирам накрывали столы на станциях (весьма малочисленные вагоны-рестораны в России имелись лишь в некоторых курьерских поездах), в Германии остановки были короткие – не более пяти минут. И еду – бутерброды, жареные колбаски и пиво – подносили прямо к вагонам, поэтому те, кто не мог себе позволить посещать вагон-ресторан голодными не оставались. Всё было так, как до войны, но с одним исключением – цены были настолько высокие, что даже Баркли на это посетовал.