Клара. 9 июля, воскресенье, 1-03
Паша, последнее твоё письмо заставило меня немедленно взять себя в руки… Или, по крайней мере, попытаться. Прости, что не отзывалась в эти дни: тоска загрызла. Любимый человек погиб, понимаете? Не знаю, как меня за это время с работы не попросили, столь мало я там соображала. Никогда даже в голову не приходило, что могу так долго не спать — сколько уже ночей. Слава Богу, сегодня суббота. Вернее, «уж полночь бьёт», значит, — воскресенье. Если бы не твои последние откровения, я, может быть, забылась бы, заснула, наконец. Но тебе сейчас, кажется, ещё хуже, чем мне, поэтому я чувствую, что мне пора приходить в себя. Что случилось, то свершилось. Когда-то, маленькая, я не понимала, что такое «быльём поросло». Вот и теперь то, что произошло, не укладывается в голове. И странно, что жизнь продолжается. Не моя (моя кончена, что бы ты об этом ни думал), а вообще.
Слушай, как ты отважился ночевать там? Герой! Мне и подумать страшно, не то, чтобы ночевать, а к гаражу подъехать. Забыть хочу! Чтоб ничего не мучило память. Вот так, головой под одеяло, — и никогда больше не проснуться. Паша, ничего не помогает! Как же спастись от проклятых мыслей! А теперь ещё твой последний рассказ. Час от часу не легче!
Ты, как будто, не и-мэйл, а роман пишешь. С продолжением. Павлуша, умоляю тебя, не верь Кириллу! Держись, как только можешь, не поддавайся на его провокации. Он, конечно, красавчик, но всегда был какой-то порченый. Это мне надо было приютить мальчика, да я сама-то в таком состоянии… Даже не сообразила забрать мальчика, эгоистка. Думала только о собственной боли, ненавижу себя за это.
Чувствую, что подошёл момент, когда правду, только правду и ничего, окромя. Так вот, история с Олегом тянется не два и не три, а как в сказках: семь лет. Вряд ли, кто здесь об этом знает: Олег старался не афишировать, а я — что я? Всё и всегда было, как считал нужным или, ежели угодно, желал он.
Мы с Олегом познакомились ещё в Москве. А ты, небось, и не знал? Ах, как давно состоялась эта первая встреча! В другой жизни, где не было ничего, кроме надежд. А здесь — всё. Только надежда испарилась. Итак, познакомились семь лет назад. Олег мечтал уехать, я уезжала. Помнишь анекдот: еврейская жена не роскошь, а средство передвижения? Ну вот. Договорились о фиктивном браке. Кирюшке теперь пятнадцать, значит, тогда было восемь лет. Всё правильно: мы поженились двадцать пятого сентября, ещё шутили, «двадцать пятое — первый день», а тридцатого сентября у мальчишки день рождения. И исполнилось ему тогда восемь лет. Ребёнок был худенький, прозрачный и постоянно врал. Даже, если говорил правду, то казалось, что лжёт. Знаешь, голова всегда опущена… Взгляд исподлобья…