Ну, а теперь держись: самое интересное, поскольку из разряда последних известий.
Вчера вечером Мишка и до меня добрался. После ваших совместных бдений. Ты ко мне не приехал, а он не поленился. Был трезв; мой последний коньяк не выпил, а вылил (!!!) и объявил, что мне спиться не даст. Между прочим, вспомнил, что сам он последний раз выпил на пикнике. Пить сначала не хотел и не намеревался, но не сдержался, потому что угощал его Кирилл. И он, Мишка, от сознания того, что такой нежный мальчик ему «водяру наливает», напился «как шакал». Не знаю, пьют ли шакалы, но если верить Мишке, то Кирилл был на пикнике. Нам осталось выяснить, кто из них врет. В конце концов, и Мишку эталоном честности не назовёшь: поэт, фантазёр, к тому же, по его собственному признанию, он был до такой степени пьян, что и перепутать мог всё на свете.
P.S. Хотела ещё что-то написать, но прервалась, потому что явился Кирюшка. Как ты и изображаешь. Встрёпанный, несчастный. Голодный, как зверь. Подмёл все мои остатки. Ты что, не кормишь его, что ли? Молчал, как покойный отец, вздыхал, дёргался. Бедный мальчик! Извини, но уходить, если не ошибаюсь, он не стремился.
Сказал, что сейчас живёт у тебя и что ты очень хорошо к нему относишься. Как бы невзначай спросил, пыталась ли я усыновить его ещё во время жизни с Олегом. Облизывал губы. Я честно сказала, что об этом разговора не было, и Кирюшка весь сжался. А у меня рвётся дыхание, как вспомню. И чувствую себя последней дрянью: ведь я во многом виновата. Мальчик пропадал у меня на глазах, а я думала только о том, переспит со мной его отец ещё раз или уже всё. Павлуша, мне нет прощения. Я в тысячу раз хуже Зинки. Забыть не удаётся ничего: ни одного взгляда, ни даже самой крохотной слезинки маленького Кирюшки.
Боже мой, что с нами будет? Об одном прошу тебя, Павлик, если можешь, держись и если не можешь, всё равно, держись. Я не знаю, что у Кирилла на уме, но только держись. Не соблазняйся. Стисни зубы, прими холодный душ и держись. Не говоря уже о том, что это подсудное дело (я-то тебя не выдам), но мне кажется, что мальчишка пережил уже столько, что ещё и это будет уже чересчур подло.
Господи, как я устала! Почему, почему проклятый пистолет выстрелил в Олега, не в меня? Это мне надо было уйти. Всё равно, я жить не смогу, даже если переживу весь этот кошмар физически, это уже не будет жизнь. Нельзя зацикливаться на себе, Пашка. Только сейчас я это поняла, но, к сожалению, слишком поздно. А может, Кирюшка хочет меня убить? Вот бы хорошо! Ах, как я перед ним виновата!