Что ж, долги надо платить. У меня их — хоть поварёшкой хлебай. Но ты — самый главный, самый огромный, самый греховный. Жаль, что приходится это делать вот так. Да ведь я только теперь и осознала, что люблю тебя. Всегда любила, помнила, страдала.
Прости меня, если возможно меня простить. Жизнь моя непутёвая. Вот и смерть дурацкая. Но твоя жизнь продолжается. Даю тебе её второй раз. И опять оставляю на произвол судьбы. Вот какая я безалаберная. Но, может, у тебя всё ещё будет хорошо. Как бы я этого хотела!
Прощай, сын. Теперь уже навсегда и бесповоротно.
Твоя мама.
Любопытной Варваре
Длинный нос оторвали,
Улыбнувшись коварно,
Намекнули на нары,
А пока, что есть прыти,
Пусть уносит копыта,
А не то будет битой
И ни-ни любопытной.
На базаре Варвару
Ни за грош продавали,
А лихие гусары
Растерзали гитару
И с улыбочкой дикой,
Чтоб до нервного тика:
Будешь знать, как пиликать,
И вообще не чирикай.
Беспощадно Варвару
Потребили на пару
И в занюханном баре
Прокатили на шару,
И дурили со смехом,
И чинили помехи,
Ткнувши мордой в огрехи,
Отвалив на орехи.
В общем, бедной Варваре
Наяву, не в кошмаре,
Все бока обломали,
Душу вдрызг измотали,
Задурманили пивом
И напели фальшиво:
— Не родись мол красивой,
А родись, блин! — счастливой.
Марго, Сан-Франциско, 7/2000»
Всё, Павел. Вся в слезах и соплях. Заканчиваю, иду взглянуть на Кирилла. Как там он… И всё-таки нужно постирать.
Клара. 15 июля, суббота, 12–25
Паша, не могу до тебя дозвониться. Ты висишь в паутине… интернета, то бишь… Телефон занят. У сотового, по-видимому, села батарейка. Ничего, кроме писанины не остаётся..
Значит, происходит у нас следующее.
После того, как я отправила тебе предыдущее послание, я совсем было собралась в прачечную, чтобы хоть мозги чуть-чуть отдохнули. Необходимость, наконец… Так вот, у меня в кладовке стояла пачка, в которой оставалось немного стирального порошка. Когда взяла эту коробку в руки, удивилась: мне показалось тяжеловато для той горсти, которая там оставалась. Заглянула, а внутри что-то чёрное.
Короче, Паша, в этой пачке оказался пистолет. Тот самый? А разве упоминались в этом спектакле другие? Мальчишка есть мальчишка. Другого тайника, посерьёзнее, конечно, не нашёл.
Руки у меня затряслись, я пошла будить Кирилла. Стояла, вопила и размахивала пистолетом, пока сонный разгильдяй не пришёл в себя. Ну, выхватил он этот кошмар из моей руки, буквально вытолкал меня из комнаты и заперся. Я, естественно, стала ломиться обратно. Через которое время дверь распахнулась, Кирилл выскочил, уже одетый, и ушёл. Он не сказал мне ни одного слова.