Но что же будет с девушками, которые будут считать, что секс — это нормально или даже хорошо?
Как будут вести себя подростки, если их не пугать страшилками про мастурбацию?
Чем закончится, если вдруг и учителя, и родители станут открыто и без стеснения говорить о сексе?
Сейчас у подростков половая жизнь начинается рано, разве это хорошо?
Сегодня информация о сексе исходит из каждого столба, молодежь только об этом и думает!
Во что превратится интимная жизнь, если о ней говорить?
Я вижу за этими вопросами прежде всего страхи. Страхи, вскормленные не десятилетиями и не столетиями. Страхи, идущие из глубин веков.
Главный из них — это страх беспорядочной половой жизни, которая захлестнет людей, лишенных запретов и страшилок. И начнется Содом и Гоморра.
А второй страх, который я наблюдаю, что от разговоров и обсуждений секса он потеряет интимность и что-то важное, сокровенное.
Итак, по логике размышления, что если убрать запрет, то единственное, чем будут хотеть заниматься люди, — это секс, есть допущение, что секс — это мощная неконтролируемая штука, защититься от пагубного влияния которой на жизнь можно только извне. Это напоминает мне страх женщины, сидящей на диетах: «Если я перестану морить себя голодом и истязать себя критикой и руганью за лишнюю калорию, то обязательно стану жирной как свинья! Причем очень быстро!»
В подобной логике не допускается вариант жизни, при котором женщина питается тем, что ей сейчас по вкусу (это, кстати, залог здоровья); осознает свой голод и осознает свою сытость, т. е. у нее налажен контакт с телом; достаточно двигается, что тоже про способность слышать потребности своего тела; и при этом стройна и довольна жизнью. Она не чувствует себя в клетке, она чувствует себя свободной есть то, что хочет. И при этом она осознает ответственность, и в этом ее сила и влияние на свою жизнь.
Во-первых, сила, которую мы подавляем, выходит боком и часто в извращенной форме. Во-вторых, у нас нет культуры гармоничного взаимодействия с телом. Россия довольно дикая страна в этом смысле, вспомнить хотя бы такие поведенческие паттерны, как «напиться и забыться», «если заболел — бояться пойти к всезнающему доктору, который выпишет таблетки или отрежет что-нибудь».
В нашей культуре мало кто умеет слышать свое тело и помочь ему на стадии, когда оно говорит: «Внимание, мне здесь нехорошо». Только когда тело уже кричит и заявляет болезнью о своем несогласии с образом жизни, люди идут к врачу и жалуются на тело, говорят: «Доктор, почините — эта штука сломалась!»
Никаких профилактических мер, как на Востоке: расслабляющих техник, медитаций, йоги, успокаивающей ум и укрепляющей тело. Наш девиз: «Я ем, пока не лопну, и потом ругаю себя! Потом я страдаю, что толстый и не могу похудеть».