Он нагнулся, вытащил из-под стола небольшую металлическую коробочку, верх которой был покрыт серыми шестигранными плитками, и положил её на стол перед Дорнером.
— Руку пожалуйста.
Марк молча положил ладонь на прибор и Федорович тут же забарабанил по клавишам, то и дело бросая взгляд на полотно экрана.
— Так, — сказал он спустя пару минут. — Ни по нашим, ни по сибовским базам вы не проходите, а значит перед законом чисты, но это пока предварительно. Можно?
Участковый забрал прибор, сунул его обратно под стол, затем достал из ящика несколько темно-зеленых бланков, ручку и положил все это перед Дорнером.
— Заполните, а я пока покурю, если не против.
Он поднялся, подошел к окну, приоткрыл створку и достав сигарету, щелкнул небольшой пластиковой зажигалкой. Дорнер тем временем пробежал глазами по бланкам, которые оказались по сути обычной анкетой, и принялся их заполнять.
— Лето в этом году хорошее — тёплое, — сказал Семен Федорович, после продолжительного молчания, плюща докуренную сигарету в стоящую на подоконнике пепельницу. — Плюнуть бы на все, да в заливы, на целую неделю. Говорят, сазан в этом году хорош и берет на все подряд. Эх…Закончили?
— Да, — Марк протянул ему бумаги.
— Так, — участковый опустился за стол, пододвинул бланки, клавиатуру, затем кхекнул и растеряно почесал в затылке. — Странно ты пишешь, вроде и понятно, но на деле ни черта не разберешь. Русские буквы вперемешку с английскими и еще, вот что это за палка с точкой сверху и ногой снизу?
Он ткнул пальцем в листок.
— Это слогв «ик», применяется для сокращения текста.
— Стенограмма какая-то, — нахмурился Семен Федорович, «скользя» глазами по написанному. — Если правильно понял…Тавровский Николай Андреевич — экзобиолог, возраст…черт…серьезно?
— Немолод уже, — пожал плечами Дорнер.
— Немолод не то слово, да по сравнению с тобой, я безусый юнец, м-дя, — он подергал себя за ус. — А вы полны сюрпризов, Николай Андреевич.
Он вновь застучал по клавиатуре, затем под столом что-то громко хрюкнуло, завоняло пластиком и, через мгновение на стол легла небольшая пластиковая карта, с гербом и невесть когда сделанной дорнеровской фотографией.
— Временное удостоверение, медкарта, электронный кошелек и прочее, и прочее. На счету сто рублей — стандартизированная ежемесячная выплата, не пошикуешь, но и с голодухи не помрешь. Хочешь больше, придется устроиться на работу. Если останешься в стране на срок более трех лет, можешь получить гражданство.
— А есть варианты.
— Они всегда есть, — бросил Федорович, убирая бумаги в ящик стола. — Можно перебраться за границу, а можно обратно на Гарвайс, благо канал работает, но придется ехать в столицу, доказывать, что тебе туда надо. Военные на канале плотно сидят и разрешение получить трудно, но, — он нравоучительно воздел палец вверх, — если очень постараться, то вполне возможно.