— Если ты про «Гермес» …
— И про него тоже. Дело в том, что Найка перед расставанием кое-что мне рассказала. Откройте, пожалуйста, доступ к своему «запястнику», сброшу вам небольшой пак.
Марк, кивнул, сунул догорающую сигарету в рот, быстро пробежался пальцами по вспыхнувшем над запястьем экраном и, дождавшись, когда сбоку вспыхнет пиктограмма принятого пака, активировал его.
Корабль падал, точнее не падал, а медленно шел вниз рассыпался на лету словно плохо скреплённый детский конструктор. Части обшивки, куски конструкции дождем сыпались в океан оставляя на воде цепочку из всплесков то и дело сливающуюся в сплошную полосу бурлящей воды. Машина, предназначенная для того чтобы преодолевать бездну космоса, спокойно проходящая через горнило любой звезды, не боящаяся излома метрики черных дыр, разваливалась на глазах словно трухлявое бревно, медленно стремясь к поверхности океана, пока не коснулась её, вскинув в небо блестящие на солнце массивы воды, которые тут же рухнули вниз, скрыв в своих глубинах космического странника. Какое-то время казалось, что все кончено, бурлящая, покрытая обломками вода вздыбилась бугром, внутри которого разгорался рвавшийся на волю огненный шар…
Экран погас и ссыпался вниз словно кучка серебристого пепла.
— Вот ведь холера, — Дорнер вынул изо рта погасшую сигарету и отправил её щелчком в огонь. — Интересно чем это его так приложили, это же вроде машина полиморфного класса, её обшивку не каждый анигилятор пробьет.
— Не знаю, — покачал головой Максим. — Показывал Сашке, так тот предположил, что это последствия перехода через барьер голографической вероятности Петерсон-Григорова.
— Это еще что за зверь такой?
— Как бы объяснить, — Крамов задумчиво поскреб переносицу. — Это некая буферная зона между нашей и этой вселенной, в которой известные нам физические законы находятся в так называемом «пластично-вероятностном» состоянии.
— Да уж, легче не стало, — хохотнул Дорнер. — Впрочем, физика пространств не мой конек.
— И не мой, — коротким смешком поддержал его Максим. — Но всегда можно разбудить Сашку и послушать его разглагольствования на данную тему, обещаю, заснем минут через пятнадцать, причем крепко и без снов.
— Не сомневаюсь, — улыбнулся профессор и, помолчав, уже серьезным голосом спросил: — Думаешь кто-нибудь выжил?
«Запястник» профессора тихонько тринькнул, а воздухе над рукой возникла пиктограмма принятого файла. Дорнер бросил быстрый взгляд, на уставившегося в огонь собеседника и щелкнул указательным пальцем по значку.
Высокий обрывистый берег, где внизу плещутся воды океана, неспешно штурмуя своими волнами его практически отвесные стены. У его края стоит высокая худощавая женщина в черно-красном комбинезоне и задумчиво смотрит вдаль. Ветер шевелит её короткие темно-рыжие волосы, порой открывая лоб, на котором отчетливо видны три мерцающих неоновым светом полукруга. Неожиданно женщина резко оборачивается, словно на чей-то зов, а её губы беззвучно шевелятся. Она коротко кивает, бросает последний взгляд на океан, и исчезает из поля зрения невидимой камеры, а через пару минут над берегом проносится крылатая тень.