- Да мне его мать сказала, — резко бросил Збигнев, указывая на Творимира.
- Что?! — Творимир резко отвернулся от Любавы к сыну каштеляна. Тот только пожал плечами.
- Теперь я могу убраться отсюда? — спросил Збигнев, поднимая плащ, сброшенный им перед поединком с Творимиром.
- Будем только рады, — без всякой радости ответил новгородец и обернулся к Любаве со Всеславом.
- Давай выбираться из под этого дерева, — тихо сказала успокоившаяся Любава своему жениху. — Тут кругом полудохлые змеи.
Всеслав впервые за это время огляделся и понял, что она права. Ближайшая гадюка, прибитая к стволу, была на ладонь выше его головы. Он осторожно отстранился от дерева, разжимая руки, в кольце которых уютно устроилась его зазноба.
- Это местные развешивают, чтобы дожди чаще шли, — просветил всех Сольмир. — Вы, новгородцы, наверняка, впервые видите.
- Да, проповедь христианства здесь на высоте, — сказал Творимир. — Не то, что в нашей новгородской земле… Кому ты, Любава, рассказывала о себе? Припоминай.
Збигнев быстро взобрался на своего коня и, сопровождаемый облаком кровососущих насекомых, не задерживаясь, умчался. Всеслав осторожно встал сам и помог выбраться из-под дуба своей невесте. Та, по-прежнему придерживая ворот одной рукой, огляделась в поисках плаща. Порванную рубаху срочно нужно было прикрыть. Сольмир поднял плащ и протянул ей.
- Так кому, Любава? — настойчиво повторил Творимир.
- Кроме меня, конечно, — уточнил Всеслав. — Я никому не говорил. Только недавно обмолвился. Когда ты не вернулась.
- Очень вовремя обмолвился, — с горечью вмешался Сольмир. — Я тогда и понял, что произошло. Жаль, раньше не знал. Иначе действовал бы по-другому. Ты даже мне ничего не рассказывала.
- Зато мне Збигнев много чего о тебе рассказал. Ты действительно ему заклятый клад нашел?
- Всеслав присвистнул, сообразив, зачем Збигневу потребовалась женитьба на сироте.
- Нет, конечно. Морок навел. Мне нужно было отвлечь его от Ростиши. Я не думал, что привлеку его к тебе, говоря, что нужно жениться на сироте. Прости меня. Мы едва не опоздали.
- Я не знала, что ты такой страшный…
- Сын волхва, из песни слов не выкинешь, — с прежней горечью ответил Сольмир.
- Итак, Любава, кому ты еще рассказывала о себе? — Творимир не давал им отвлечься. Еще бы! В этом неприятном деле оказалась замешана его мать. Он с ней так и не наладил отношений, хотя и старался. С единоутробными братьями своими младшими он уже свободно общался, но с матерью — нет.
- Никому больше… Вспомнила! Я рассказывала о себе только княгине Предславе.
- И Предслава не стала держать язык за зубами. Интересно… — начал было Всеслав, но вспомнив о внимательно слушающем Сольмире не сказал того, что думал. — Очень интересно. Ты, кажется, говорил, Творимир, что твоя мать из поморян родом?