Или в прихожей, если от вас очень хотели избавиться. Либо «молодой господин» готовился к приему, бездельничая в саду, либо выбрал это место специально для встречи с Фи. Они оставили лошадей у слуги и толкнули дверь.
Внутри оранжереи было удушающе влажно.
Роса капала с растений, которых Шейн никогда раньше не видела, листья по размеру достигали обеденной тарелки, а каждый вздох наполнял легкие ароматом духов. Единственная дорожка из круглых ступенек вилась куда-то вдаль, сквозь хаос прекрасных цветов. Но что действительно привлекло внимание Шейн, так это бабочки. Одни, хрупкие как паутина, полулежали на толстых стеблях, медленно раскрывая и закрывая крылья, другие – крошечные голубые красавицы – порхали в затейливом танце. Шейн подошла слишком близко к кусту лаванды и спугнула целый рой желтых бабочек, у которых, вероятно, было какое-то причудливое имя. Сама наемница знала их как шкиперов. Без сомнения, бывший парень Фи отличался странным вкусом.
В одном камне от конца пути напарница остановилась так внезапно, что Шейн чуть в нее не врезалась.
– Говорить буду я, – предупредила Фи, даже не оборачиваясь. – Ни слова.
Шейн не понравилось, как это прозвучало, но не успела она возразить, как подруга уже двинулась дальше.
В центре оранжереи обнаружилось выложенное красными плитами маленькое патио с кованым столом и изысканным чайным сервизом из фарфора. Спиной к ним стоял молодой мужчина. На нем была белая блуза под роскошной золотой туникой, а вокруг него порхали бабочки-монархи; пестрые оранжевые насекомые свисали с каждого стебля, как увядшие цветы. В воздухе кружили белые бабочки с такими же темными отметинами. На пальцах мужчины красовался по меньшей мере десяток колец, одни из которых представляли собой толстые полосы из скрученного серебра, а другие сверкали драгоценными камнями. На большом пальце сидел рубин размером с яйцо малиновки.
Арманд Беллисия отвернулся от своих бабочек, чтобы поприветствовать гостей улыбкой. Его можно было назвать красавцем, если вам нравятся мужчины с точеными чертами лица и широкими плечами. Каштановые волосы ниспадали на плечи, обрамляя лицо, а кожа была на тон светлее, чем у Фи. Когда он улыбался, то вообще не показывал зубов, его тонкие губы сжимались в самодовольную линию. И смотрел Арманд только на Фи.
Та неловко одернула жилет. Судя по всему, подруга жалела, что плохо выглядит. Что ж, на ее счастье, рядом стояла Шейн, которая смотрелась гораздо хуже.
– Филоре, – произнес мужчина мелодичным голосом. – Как же давно мы не виделись.
Фи поморщилась.