– Хорошо, что тебе хватило ума взять с собой меня, – заявила наемница, сунув руки под голову.
Ненроа фыркнула, но ее губы тронула улыбка.
– Я помню другое.
Они окунулись в дружеское молчание, и Шейн снова подумала о Рэд.
– Если Рэд действительно из Андара, может, мы еще встретимся.
– Может, и так, – согласилась Фи. – Если я правильно помню, на островах Несокрушимых говорят: если трижды встретишь человека случайно, значит, вам суждено быть вместе. В следующий раз, возможно, ты сумеешь выудить у нее какие-то ответы, – сухо сообщила она, но приподнятая бровь подсказывала, что напарница посмеивается над Шейн.
Та скатала салфетку комком и бросила в Фи.
– Думаешь, я не заметила, как ты краснела и таращилась в стену? Принц Шиповник ведь не столетний согбенный дедуля? Дай угадаю… молод, красив, светловолос…
Фи быстро вскочила, но Шейн успела увидеть ее порозовевшие щеки. Вот и ответ!
– Пойду возьму еще одеял у Твайлы, – заявила Ненроа, распахнула люк и поспешно в нем скрылась, но напоследок высунула голову и сказала: – Поспи. Хочу выехать еще до рассвета.
– Кто бы сомневался, – проворчала Шейн, но все равно улыбнулась и вытянулась под пучками сладко пахнущего укропа, довольная окончанием разговора.
Сон в ту ночь никак к ней не шел. Фи давно свернулась под одеялом калачиком и задремала, а Шейн все смотрела в круглое чердачное окно на крошечный клочок ночного неба. Странная колыбельная Рэд затронула какие-то струны в глубине ее души, но мотив Шейн не запомнила, больше всего он напоминал ей «О, быстрые воды». Впервые за очень долгое время Шейн вдруг подумала о единственной девушке, которая разбила ей сердце.
О Каре, с черными, словно кончики крыльев чайки, волосами и глазами, похожими на зеленые ледяные волны под зимним солнцем. О той, с кем она была помолвлена на Рокриммоне.
Как можно тише Шейн повернулась на спину и вытащила из сапога серебряный кинжал. Она покрутила рукоятку: с одной стороны была выгравирована Асталуна, принцесса Луны, с другой – Дагхорн, великий покоритель моря, который спустил ее на землю. Это одна из старейших легенд островов Несокрушимых, но конец у нее не счастливый. Асталуна так скучала по родине, что на вершинах гор наколдовала огромные ледники, дабы призвать вниз лунные лучи и проложить на небо дорожку из радужных огней. Большую часть жизни принцесса провела в одиночестве, лишь в разгар зимы возвращаясь навестить Дагхорна и своих детей; когда она ступала на лунную тропинку, над землей вспыхивало полярное сияние, а следы принцессы мерцали синим и зеленым светом.