Фи вспыхнула.
– А ты как считаешь? Что бы ни случилось с Рэд, это ее дело, мне не стоит вмешиваться.
Шейн не удивилась, что Фи так думает. У Ненроа было золотое правило: никогда никому и ничего не рассказывать. Но Фи просто не понимала. Ее всегда окружали такие люди, как Письмовник, Шейн или ее родители, – те, которые следили, чтобы ей не было одиноко, даже если Фи того хотела. Но, судя по тому, как Рэд ласкала собаку, – близких у нее не имелось.
– А вдруг Рэд в беде и ей нужна помощь? – огрызнулась Шейн.
Фи нахмурилась.
– Сомневаюсь, что нам стоит в это лезть.
– А если ей нужна моя помощь?
Лишь произнеся эти слова вслух, Шейн поняла, как сильно хочет, чтобы они оказались правдой. Когда она бежала по рынку, держась за руку Рэд, стояла в тесной близости с ней, всего лишь на расстоянии вдоха, в переулке, в душе у нее всколыхнулись давно забытые чувства. Острая жажда…
Фи так скучно и безразлично посмотрела на нее, что воодушевление Шейн сошло на нет.
– Ладно. Глупости болтаю. Но между нами есть связь! – не отступала она. – Знаешь, бывает вот так: встретишь кого-нибудь и чувствуешь, словно…
– Если ты скажешь «любовь с первого взгляда», я запихаю эти слова тебе в глотку, – вспыхнула Фи.
Северянка удивленно заморгала: неужели обычно невозмутимая Ненроа вышла из себя? Но потом поняла: дело не в Рэд, а в принце Шиповнике и его внезапном появлении в жизни Фи.
– Я просто хотела сказать, что мы словно предназначены друг для друга. – Шейн застенчиво потерла затылок. – Наверное, как-то драматично звучит… Хотя не так драматично, как «предначертанное судьбой спасение зачарованного принца».
Она вытянула ногу и подтолкнула ею ботинок подруги.
– Да уж, – хмыкнула та, натянуто улыбаясь, затем неловко откашлялась. – Не стоило мне так резко выражаться.
Других извинений не последовало, но Шейн и на это была согласна.
– Ну что, твой призрачный принц уже заглядывал в гости? – поинтересовалась она, и тут ее озарила кошмарная мысль: – Его же сейчас здесь нет?
Шейн пристально осмотрела темный чердак, подозревая, что привидение Шиповника прячется где-то за связкой чеснока.
– Нет! – хохотнула Фи. Она подтянула к себе ноги и опустила подбородок на колени. – Пока что он появлялся лишь раз. Но с тех пор как я уколола палец веретеном, снится мне каждую ночь. Никак поверить не могу, что из всех людей веретено выбрало меня. Мне все кажется: это ошибка.
Фи рассматривала свою руку, но не с отметиной от веретена. Она не отводила взгляда от перчатки. Шейн не представляла, в чем там дело, зато точно знала, как убрать с лица напарницы это сложное выражение. В конце концов Фи легко вывести из себя.