Я расстегнула пуговицы, а он снял с меня пальто и положил его на край кушетки. Затем он направился к еще одной двери, сделав мне знак следовать за ним. Я повиновалась, внезапно занервничав, боясь того, что предстояло мне увидеть. Он ввел меня в гостиную – длинную комнату с низким потолком и стенами, белеными, как и весь дом. Обставлена она была приятной смесью современной скандинавской и старинной мебели. По плиточному полу были разбросаны ковры, кругом было множество книг и картин, а круглый стол посередине манил обилием аккуратно разложенных журналов и газет.
В большом камине горели настоящие дрова, а напротив была постель с низким столиком возле нее; на столике стояли стакан с водой и кувшин, кружка с несколькими стебельками розовой герани, лежали книги и горела лампа.
Комната была освещена только этой лампой и мерцающим огнем в камине, но от самой двери я увидела хрупкую фигуру под розовыми одеялами и исхудалую руку, протянувшуюся к Отто, едва он приблизился и встал на ковре у камина.
– Милый, – сказала она.
– Лайза.
Он взял ее руку, поцеловал.
– Тебя так долго не было!
– Мария сказала, что ты спишь. Ты в силах принять гостью?
– Гостью? – тоненько сказала она. – Кого же?
Отто покосился на меня, и я выступила вперед, встав рядом с ним.
Я сказала:
– Это я, Ребекка.
– Ребекка! Детка дорогая! О, какая радость и как забавно!
Она протянула мне обе руки, и я встала на колени, целуя ее. Тело ее не сопротивлялось и не давало опоры – такой она была худой, и когда я коснулась губами ее щеки, это было как прикосновение к пергаменту. Щека ее напоминала засохший листок, давно сорванный с родного дерева, скрученный, гонимый ветром.
– Но что ты делаешь здесь? – Она поглядела через плечо на Отто, потом перевела взгляд на меня, притворно нахмурилась: – Это не ты велел ей приехать?
– Я подумал, что тебе будет приятно повидать ее, – сказал Отто, – подумал, что тебя это взбодрит.
– Но, милый, почему ты ничего не сказал мне?
Я улыбнулась:
– Мы хотели, чтобы это был сюрприз.
– Лучше бы мне было знать заранее, тогда я могла бы предвкушать встречу с тобой. Ведь мы именно так и думали до Рождества. Предвкушение – это же половина удовольствия! – Она отпустила меня, и я откинулась назад, сев удобнее. – Ты у нас остановишься?
– На день-другой.
– О, как замечательно! Мы сможем всласть посплетничать! Отто, а Мария знает, что Ребекка остается?
– Конечно.
– А как насчет сегодняшнего ужина?
– Мы обо всем договорились – ужинать мы будем здесь, втроем.
– Ну давайте тогда сейчас что-нибудь придумаем. Выпьем. В доме есть шампанское?