– Мама! – Но, услышав в ответ лишь все то же гудение пылесоса, сказал: – Вам лучше пройти сюда.
Из холла дверь вела в длинную гостиную с низким потолком. Комната была обшита светлым деревом и радовала глаз и обоняние обилием ярких и благоухающих весенних цветов. В одном конце комнаты в камине, отделанном резным сосновым деревом и голландскими изразцами, весело мерцало только что разожженное пламя, а три высоких окна, окаймленные тускло-желтыми шторами, выходили на террасу с плиточным полом, за балюстрадой которой я различила синюю полоску моря.
Я стояла, застыв посреди всей этой прелести, когда Элиот Бейлис, закрыв дверь, сказал:
– Ну вот и пришли. Почему бы вам не снять вашу куртку?
Я повиновалась. Мне было очень жарко. Куртку я повесила на спинку кресла, где она стала походить на тушу какого-то дикого зверя.
Он спросил:
– Когда вы приехали?
– Вчера вечером. Лондонским поездом.
– Вы живете в Лондоне?
– Да.
– А здесь раньше не бывали?
– Нет. Я понятия не имела о Боскарве. И о том, что Гренвил Бейлис – мой дед. Мама рассказала мне об этом только накануне своей смерти.
– А как вы напали на Джосса?
– Я… – Объяснить это было затруднительно. – Я познакомилась с ним в Лондоне. А потом случайно увидела его на станции. Простое совпадение.
– Где вы остановились?
– У миссис Керноу на Фиш-лейн.
– Гренвил очень немолод. И нездоров. Вам это известно, не так ли?
– Да.
– По-моему… с этим письмом Отто Педерсена… нам лучше проявить осторожность. Может быть, самая подходящая кандидатура тут – это моя мать…
– Да, конечно.
– Счастье еще, что вы увидели это письмо.
– Да. Я предполагала, что Отто может написать, но все-таки боялась, что весть о смерти придется принести сюда мне.
– А теперь вас от этого избавили. – Он улыбнулся и сразу же словно скинул много лет, в противовес этим его странного цвета глазам и черно-бурой серебристой шевелюре. – Знаете, подождите меня здесь, а я пойду разыщу маму и попробую ввести ее в курс дела. Хотите кофе или чего-нибудь в этом роде?
– Только если это вас не затруднит.
– Не затруднит. Я скажу Петтиферу. – Он вышел, а потом, снова приоткрыв дверь, сказал: – Располагайтесь как дома.
Дверь мягко захлопнулась, и он исчез.
Петтифер. «Петтифер тоже раньше служил на флоте, он был отцовским лакеем и иногда водил машину. А миссис Петтифер стряпала» – так рассказывала мама. А Джосс сказал, что миссис Петтифер умерла. А давным-давно Лайза с братом сидели у нее на кухне и она угощала их гренками с маслом. Она задергивала шторы, и ни мрак, ни дождь за окном не пугали детей. Они были в безопасности, и их любили.