– Привет всем! Боюсь, я немного запоздала. Надо было заняться восхитительным палтусом, которого утром купила для меня Ребекка. Элиот, дорогой… – Она поцеловала сына, с которым, видимо, вечером еще не виделась. – И Гренвил… – Она наклонилась, целуя заодно и свекра. – Вы выглядите получше, отдохнувшим. – И не дав ему возразить, она через его голову улыбнулась мне. – Как провели день, хорошо?
– Да, спасибо. А как бридж?
– Неплохо. Выиграла двадцать пенсов, Элиот, дорогой, налей мне чего-нибудь, очень выпить хочется. Андреа сейчас идет. Через минуту-другую.
Но, держа оборону, она исчерпала темы болтовни, и Гренвил тут же открыл огонь:
– Мы потеряли одну вещь, – возгласил он.
– Что же вы потеряли? Опять запонки?
– Мы потеряли бюро.
Это прозвучало смехотворно.
– Потеряли бюро?
Вводя Молли в курс дела, Гренвил снова изложил все детали. Когда Молли узнала, что бучу эту подняли из-за меня, она бросила на меня укоризненный взгляд, словно говоря: «Так-то ты отплатила мне за мою доброту и мое гостеприимство». Я была склонна с этим согласиться. Но должно же оно где-то быть!
Взяв из рук Элиота стакан, она придвинула к себе табурет и села, готовая во все вникнуть и все разъяснить.
– Петтифер искал его.
– Думаю, он его не заметил. Наверняка ему следует сменить очки. Очевидно, его куда-нибудь передвинули, а Петтифер забыл.
Гренвил стукнул кулаком по подлокотнику кресла.
– Петтифер ни о чем не забывает!
– Вообще-то, – холодно заметил Элиот, – он забывает, и забывает постоянно.
Гренвил бросил на него злобный взгляд:
– Ты на что намекаешь?
– Ни на что я не намекаю и не хочу его обижать. Он стареет, вот и все.
– Кажется, ты обвиняешь Петтифера!
– Я никого не обвиняю.
– Ты только что сказал, что Петтифер слишком стар, чтобы отвечать за свои действия! Если он слишком стар, то воображаю, какого ты мнения обо мне!
– Я ничего подобного не говорил.
– Ты обвиняешь его!
Тут терпение Элиота лопнуло.
– Если уж кого-то обвинять, – сказал он, возвышая голос и чуть ли не перекрикивая Гренвила, – то неплохо бы задать несколько вопросов вашему драгоценному Джоссу Гарднеру! – Эти слова повисли в наступившей тишине, после чего уже более спокойным и рассудительным голосом Элиот продолжал: – Ладно, конечно, кому охота обвинять ближнего в воровстве! Но Джосс постоянно курсирует в дом и из дома, околачивается повсюду, во всех комнатах. Лучше, чем кто-либо другой, он знает, где что находится. И он специалист, разбирается в ценах.
– Но зачем бы Джоссу понадобилось бюро? – удивилась Молли.
– Ценное бюро. Не забывайте об этом. Редкая антикварная вещь и, конечно, дорогая. Гренвил сам только что это сказал. Возможно, ему нужны были деньги. Судя по его виду, лишние деньги ему не помешали бы. Он постоянно наезжает в Лондон. Он понимает в мебели. И сообразил бы, как продать это бюро. – Элиот резко оборвал свою речь, как будто догадавшись, что и без того наговорил лишнего. Он допил виски и молча налил себе еще.