Полный курс наук: Псковская фельдшерская школа, Императорская медико-хирургическая академия в Санкт-Петербурге. Затем в течение трех лет оный находился заграницей, где совершенствовал свои медицинские знания в клиниках и лабораториях Германии и Австрии.
Послужной список:
Военная служба
21 февраля 1863 года. В службу вступил в военный госпиталь в Черкесии (Кавказская война).
25 мая 1864 года. По Высочайшему приказу по окончанию войны и по прошению оный уволен от службы для определения к учебе в медицинской академии.
Статская служба
28 января 1872 года. Определен по прошению участковым врачом Варшавско-Венской железной дороги.
12 сентября 1874 года. От сей должности по прошению уволен. Из-за трагической гибели жены (убийство при невыясненных обстоятельствах) оный покинул пределы Российской империи.
20 марта 1885 года. Поступил на службу в полицейское управление Санкт-Петербурга для судебно-медицинских исследований в уголовных случаях.
17 апреля 1887 года. Всемилостивейше пожалован кавалером ордена Святого Станислава за существенную помощь в раскрытии ритуального убийства – человеческого жертвоприношения языческим богам.
Взыскания: таковых не имеется.
Нахождение под судом: такого не имеется.
Походы против неприятеля: Кавказская война (1863-1864 года).
Холост или женат: вдовец.
Дети: не имеется.
Заключение: к продолжению статской службы способен и повышения чином достоин.
Анхен отправилась со всеми, к тому времени она уже закончила набросок дачной идиллии – клумбы, стол для завтраков на свежем воздухе, венские стулья, качели. Да, господин Громыкин прав – живут же люди! Пока суть да дело, девушка вытащила из сумки специальный мешок, с которым она не расставалась, оглянулась – никто не видит? – и нащипала на лужайке и в кустах травы. Конечно, для любимицы, конечно, для Джоконды. Мешочек, она спрятала в экипаже. Потом заберёт.
В небольшой уютной, хорошо протопленной спальне на кровати лежало тело. Именно так теперь назвала бы Анхен директора женской гимназии. Бледный, с посиневшими губами, с каким-то мученическим выражением лица, Иван Дмитриевич не оставлял сомнений – он был убит. На полу валялась разбитая посуда.
– Кто обнаружил труп? Кто? – спросил господин Громыкин, оглядывая присутствующих. Кухарка или жена?
– Я нашла Ивана Дмитриевича, – сказала Ольга Колбинская, всхлипывая, и промокнула кружевным платком глаза.
– При каких обстоятельствах Вы его обнаружили? Как, то бишь? – продолжал дознаватель.
– Утром встала, пришла к мужу с завтраком, а он лежит в кровати мертвее мёртвого. Я закричала, само собой, потом послала кухарку к доктору. Он и вызвал полицию. Вот вы и приехали, – рассказала вдова.