На лето Дашу перевели со скотного двора на полевые работы, так как скот, в основном, был на выпасах, и ухода за ним было меньше. Всё лето Даша так и не видела Полю, а когда пришло время провожать Полю в город, то Даша, обидевшись на нее, просто не пошла на эти проводы.
На зиму Дашу перевели работать на конюшню в помощь конюху Захару Матвеевичу. Захар был вдовый, жена его умерла лет десять тому назад, и он жил один. Практически Захар всё время проводил на конюшне. Жил он как и все работники в людской, как наемный работник, а по сути он был крепостным. В его маленькой комнатушке всё было просто: деревянная самодельная кровать, небольшой столик и две табуретки. Еду он себе готовил, как и все, в общей кухне. Около двери на вешалке висел чистый кафтан, в котором он иногда посещал церковь. Так же жили и все обитатели людской, работая по 12–14 часов в сутки, а когда требовалось и больше.
Даша сразу привязалась к этому на вид угрюмому, но доброму и работящему человеку. Она плохо помнила своего отца, и вот дядя Захар напомнил ей отца, в ее детских и далеких воспоминаниях.
Захар всю тяжелую работу брал на себя, а Даша занималась с молодняком.
Работая на конюшне, она заметила такую особенность лошадей, какие они умные и, как и чем отличаются они от коров. Однажды, придя чуть раньше Захара на конюшню, Даша заметила, как все лошади сразу повернули головы в сторону входа, но, увидев ее, потеряли сразу к ней интерес. И тут появился Захар, и лошади тотчас стали его приветствовать тихим ржаньем. И пока Захар шел вдоль конюшни, лошади вытягивали шеи и просили «гостинца».
И Захар давал каждой лошади небольшой кусочек хлеба, взятый с помещичьей кухни. И они в знак благодарности слегка помахивали или кивали головами.
Захар заходил в стойло каждой лошади, ворчливо что-то говорил и смотрел, все ли у них в порядке, не пустые ли у них кормушки. И когда Захар входил в стойло, хозяйка или хозяин этого стойла слегка отстранялись, пропуская его внутрь, и как бы извинялись, если что-то не так у них получилось…
Даше очень нравилось то время, когда весной появлялись маленькие жеребятки, и она обнимала их за шею и приближала их головки к себе. А они своими бархатными губами щекотали ей шею и уши.
Когда лошадей переводили на подножный корм, часть работников конюшни переводили на полевые работы. Перевели на лето и Дашу, ей этой весной исполнилось 15 лет. Свидетельство о своем рождении, ее единственный документ, который был у нее, Даша бережно хранила.
Даше никто и никогда не отмечал дни рождения, в крестьянских семьях, особенно в бедных, это не было принято.