Наступал сенокос, самое любимое время года для Даши. И она целыми днями сушила и сгребала сухое сено в небольшие копны, которые потом стоговали. Даша любила после трудового дня броситься в копну душистого сена и вдыхать его пьянящий аромат и лежать неподвижно, ни о чем не думая. А потом пойти на речку и броситься в её ещё не остывшие воды…
Вот и в этот трагический июньский день Даша пошла на речку искупаться. Как и обычно она пришла на свое любимое место, где густые заросли скрывали этот плес. Обещанного купальника она так и не дождалась. Сбросив платье, она прыгнула в воду и долго плавала, наслаждаясь её прохладой.
Стало смеркаться, и Даша, выйдя из воды и немного не дойдя до своего платья, вдруг почувствовала, что кто-то сильно схватил её сзади за шею. Даша попыталась освободиться, но те же сильные руки опрокинули ее на спину. Даша попыталась позвать на помощь, но руки еще сильнее сжимали ее шею. Она почувствовала резкую боль во всем теле и потеряла сознание.
Очнувшись, Даша почувствовала, что кто-то легонько бьет ее ладошкой по щекам. Открыв глаза, Даша увидела, что рядом с ней сидит Петр Зуев, сын старосты. Увидев, что Даша открыла глаза и застонала, Петр произнес:
— Ну, слава Богу, — встал и быстрым шагом направился вверх по тропинке.
Даша сразу поняла, что Петр над ней надругался, и она залилась горючими слезами. Она дождалась, когда стало совсем темно, и одев платье, медленно побрела к себе в людскую. Закрывшись в своей комнатушке, Даша всю ночь проплакала, проклиная и Петра Зуева, и свою несчастную судьбу.
На другой день был какой то церковный праздник и Илья Андреевич разрешил людской до обеда отправиться в церковь. Даша в церковь не пошла, осталась в своей комнатке и вдруг вспомнила, как в эту «пасху», когда она была в церкви и молилась вместе со всеми, низко кланяясь, а когда она подняла голову, увидела, что на нее смотрит Петр Зуев. Она тогда не придала этому никакого значения, и после всеобщего ликования по поводу праздника, и совсем забыла об этом случае.
Даша на свое здоровье не жаловалась и, поэтому все содеянное вчера, не отразилось на ее здоровье. На другой день вместе со всеми она вышла на работу, но это была уже другая девушка. Из веселой и жизнерадостной она превратилась в свою тень.
* * *
Так пролетело лето, и Даша стала замечать, что она порой плохо себя чувствует, и с её организмом стали происходить какие-то изменения. Она поняла и ужаснулась, — она беременна.
Однажды проплакав всю ночь, и не видя из этого выхода, она решила утопиться. Эта мысль засела в ней так глубоко, что она решила это действие не откладывать, пока не передумала. С вечера она одела чистую рубаху, подаренное Полей платье, и, дождавшись утра, пошла на сельское кладбище как бы проститься с родителями.