– Да нету ее сейчас, – отмахнулся дворф, – улетела к диким айне проповедовать… Хм… О боге… – Затем он широко ухмыльнулся. – А может, Шава первым отправим, пусть проверит, как там, а то все поет и поет, уши уже закладывают. – Дворф пальцем почесал ухо, посмотрел на сильно побледневшего снежного эльфара и, убрав улыбку с бородатого лица, произнес: – Шучу.
Отряд из трех таких странных существ, которых до этого никогда не видели обитатели пустыни, шел уже третьи сутки по пескам вдоль реки. Ганга отказалась от предложения купца продолжать движение с караваном. И пошла первой прочь от Оазиса, где расположился на ночь караван. За ней, подхватив мешок, поспешил эльфар. Дворф, что всю дорогу ехал в повозке, поворчал и зашагал следом.
Ганга всех троих накрыла пологом прохлады, и путники не чувствовали изнуряющей жары. Даже фея разомлела и, свив из волос на затылке дворфа себе гамачок, улеглась и уснула. Иногда она просыпалась и указывала дворфу дорогу.
– Тут надо идти направо, – говорила она, показывая ручкой налево. Башмунус ее не видел и предлагал всем повернуть направо вглубь пустыни. Но тут же раздавался возмущенный писк малышки:
– Ты что не знаешь, где право, а где лево? Поворачивай в другую сторону! – И она заставляла его менять направление. Фея уже считала дворфа своим личным транспортом, слугой, немного богом и хорошим собеседником. Дворф или дремал, слушая ее болтовню, или рассказывал ей о своем мире, и та, закатывая глазки, охала и ахала.
В отместку своему народу, что отверг ее, она указывала дворфу на плоды, и тот срывал их под возмущенные крики маленьких летунов. Оказывается, этого плода хватало на три дня. Он был сытный, утолял жажду и прибавлял силы. Даже снежный эльфар окреп, и, что странно, цвет его кожи изменился. Ганга и Башмунус смотрели на загоревшего почти до светло-коричневой корочки эльфара и только дивились. Сам он о своем изменении даже не догадывался, и, если бы не длинные уши, его вполне можно было принять за человека. Все трое переоделись в одежду фримданов, которая лучше подходила для путешествия по пустыне. Для дворфа его одежду укоротила Ганга. Как истинная орчанка, она умела шить, готовить, охотиться, забивать скот и пасти лорхов, которых тут не было, но были лошади, оставшиеся от фримданов, вот на них они и везли пожитки. Походный шатер, собранное оружие. Это запасливый дворф чуть не плача уговаривал Гангу не бросать «ценности». Ганга фыркнула и передразнила Башмунуса:
– Ценности, фр-р… – и махнула рукой, – собирай свои ценности.
Дворф обобрал фримданов догола.