Бальтазар шумно вдохнул, и в душе Кендры вспыхнул яркий, горячий и неконтролируемый фейерверк радости. Ее дыхание участилось.
Казалось, между ними пробежала искра – сильная и мучительная.
Но она еще не закончила. Она не могла останавливаться и думать о том, что творится у нее на душе, хотя ее сердце почти выпрыгивало из груди. Ей надо было показать Бальтазару, насколько он ошибался в ней.
И вот Кендра сняла трусики и бросила их поверх своей одежды на пол.
Она встала перед Бальтазаром голышом.
Ее щеки были горячими, и она не сомневалась, что румянец распространился по всему ее телу. А потом, к ее ужасу, Бальтазар вышел из‑за стола.
Она боялась того, что он дотронется до нее, и одновременно хотела почувствовать его прикосновение.
Он остановился напротив нее, выражение его лица было жестким и нечитаемым. Если бы не пылающий жар в его карих глазах, она рухнула бы на кучу сброшенной одежды.
Бальтазар так долго оглядывал ее с головы до ног, что Кендре показалось, будто прошла целая жизнь.
Затем он обошел ее.
Он вел себя так, словно она была лошадью.
– Посмотришь мои зубы? – язвительно спросила она.
– Пока не буду.
Ей пришлось снова прикусить язык. Бальтазар не торопился, разглядывая ее. Она ощущала его близость и мрачную заинтересованность. Его взгляд напоминал прикосновение, и чем дольше он смотрел на нее, тем быстрее билось ее сердце.
Когда он наконец снова встал напротив нее, стало еще хуже. Грудь Кендры отяжелела, как однажды в той беседке много лет назад. Под его властным взглядом ее соски напряглись.
Бальтазар уставился ей между ног, а потом поднял глаза и произнес:
– Странно. Я был уверен, что твой румянец поддельный.
Кендра стиснула зубы от злости.
– В тебе столько всего удивительного, дорогая, – продолжал Бальтазар, словно они были на скучном ужине и он делился своим мнением по поводу чего‑то удручающе прозаичного. Будто она не стояла перед ним обнаженной. – Например, твоя шокирующая покорность. Я бы сказал, что для девушки твоего положения это невозможно.
Она заставила себя дышать.
– Я говорила, что пришла сюда, чтобы загладить вину, если такое возможно.
– Компенсация обнаженкой? – Он несколько секунд сурово смотрел на нее. – Какая ты примерная дочь, Кендра. Твой брат не заслуживает такую сестру, тебе не кажется?
Она не ответила.
– Интересно, где границы твоей покорности? – Он стоял напротив нее, словно дьявол в темном костюме, отлично осознавая свою власть над ней. И радуясь этому. – Если бы я попросил тебя встать на колени и приласкать меня, ты бы подчинилась? Если бы я перегнул тебя через стол и получил удовольствие, наплевав на твои ощущения, ты бы мне это позволила? У нас много вариантов, не правда ли?