И только в этот момент Кендра осознала шаткость своего положения. Она наконец по‑настоящему задумалась о том, что делает в офисе Бальтазара.
Потому что теперь ее голова заполнилась новыми образами. Бальтазар сделает именно то, о чем говорит. Она это понимала и не могла решить, что ей делать: бояться или желать с ним близости.
– Ты только посмотри на себя, – задумчиво произнес он мрачным и грубым голосом. Она почувствовала, как ее кожа покрывается мурашками. – Тебе так хочется мне угодить.
Кендра с трудом переводила дыхание. Она потеряла дар речи. А потом Бальтазар усугубил ситуацию – протянув руку, он прикоснулся пальцами к ее щеке.
Это не был мягкий и заботливый жест.
С таким же успехом он мог просунуть руку ей между ног.
Кендра так дрожала, что ей казалось, будто она вот‑вот развалится на части. Ей пришлось сдержать стон, ее зубы стучали.
Бальтазар рассмеялся презрительно и жестоко.
– Ты вовсе не мученица, Кендра? – тихо сказал он. – Ты обыкновенная маленькая шлюха.
Ей потребовалось слишком много времени, чтобы понять его слова. А потом она отшатнулась от него.
Бальтазар вышел из офиса и оставил Кендру одну – обнаженную, одинокую и сгорающую от стыда.
Потом у нее возникло ощущение, что кровь застыла в ее жилах, а от холода у нее застучали зубы. Ее руки казались толстыми и громоздкими, но Кендра приложила все силы, чтобы быстро одеться.
О чем она думала? Как она позволила такому случиться?
Все это не имеет значения.
Важно только то, что Бальтазар ни на что не согласился.
Прямо сейчас он может звонить в полицию. От этой мысли Кендре стало не по себе.
Одевшись, она воспользовалась моментом и посмотрела на свое отражение в зеркале на дальней стене. Ее лицо было почти алым, она понимала, что не может выйти из офиса Бальтазара такой взъерошенной. Ее соски были все еще напряжены, у нее пульсировало между ног.
Кендра представила себе, как ей придется всю оставшуюся жизнь глубоко сожалеть о том, что здесь произошло. Но прямо сейчас ей нужно придумать, как не разочаровать отца.
Она направилась к двери, ее мысли путались. Ей следовало ожидать, что Бальтазар захочет унизить ее. Очевидно, он хотел унизить всю семью Коннолли, в чем, честно говоря, она не могла его винить. Два миллиона долларов – не пустяк.
Кендра не могла упрекать его за желание наказать того, кто его обокрал, поэтому она сосредоточилась на истинном виновнике всего этого. На своем брате. Она вышла из офиса, по‑прежнему придумывая новый план действий, но потом остановилась.
Бальтазар был в приемной. Он стоял, прислонившись к длинной белой стене, служившей галереей, и ждал. И, судя по его взгляду в упор, их недавнее общение прошло именно так, как он хотел.