Бальтазар не двинулся с места. Он не подошел к ней.
И все же Кендре казалось, что он набросился на нее. Или она просто хотела, чтобы он так поступил?
Неужели она так сильно ждет его прикосновения? Она знала ответ на свой вопрос. Она переживала это каждую ночь.
– Это последняя попытка твоей семьи переубедить меня? – лениво спросил Бальтазар, глядя на нее с мрачным и суровым осуждением. С горькой ненавистью, от которой у нее перехватило дыхание. – Все это закончится для тебя не так, как ты предполагала, Кендра. Это я тебе обещаю.
Худшие подозрения Бальтазара оправдались.
Но он по‑прежнему не мог в это поверить. Он ехал по дороге к коттеджу Кендры, который она называла своим. Это означает, что она либо снимает его, либо он принадлежит ее отцу. Он не поверил ни единому ее слову.
Он определенно не поверил в ее волнение из‑за их недавней встречи. Она ждала его приезда. Это был последний ход в ее игре.
Бальтазара ловко обдурили. Он все еще не смирился с этим, но с фактами не поспоришь.
Он ничуть не верил, что Кендра Коннолли не знала, что в тот вечер они не предохранялись. Ему казалось, что она отсчитывала дни, как и он. А тот факт, что она уехала в другую страну, – веское доказательство ее вины.
Все это время он ждал, что она свяжется с ним.
Вместо этого она вела жизнь переселенки средних лет. Гончарное дело и живопись и куча других бессмысленных занятий в скучной провинции. Потом она стала официанткой, что совсем не имело смысла для наследницы Коннолли.
Должно быть, это еще одна часть игры, которую он пока не понимает.
Увидев коттедж, Бальтазар стиснул зубы. Перед ним была уютная пасторальная сценка из жизни Прованса. Желтые, синие и фиолетовые цвета. Полевые цветы по обе стороны скромного жилища на возвышении на фоне темнеющего летнего неба.
Бальтазар не знал, как ему реагировать на этот скромный дом. Тем более женщина, которая стояла в открытых дверях на фоне яркого освещения, сияла.
Он приказал себе не злиться и выскочил из низкой машины с кожаными сиденьями. Ему потребовалось больше времени, чем нужно, чтобы пригладить рубашку, хотя ее не нужно было приглаживать. Одежда не беспокоила его. Его волновало существо, стоявшее напротив него, которое пыталось выглядеть невинным.
– Надеюсь, ты без труда нашел это место, – произнесла она бойко и весело, как ранее на винодельне.
– Я умею пользоваться навигатором! – прорычал он.
Кендра и глазом не моргнула, а только слегка вздохнула:
– Как я понимаю, мы продолжим пререкаться. Ты совсем не изменился.
Бальтазару не нравилась ее ирония.