Когда она улыбнулась, он подумал, что наступил рассвет.
– Тогда не волнуйся, – сказала она ему. – Делай то, что у тебя получается лучше всего.
Он поцеловал ее руки.
– Если ты имеешь в виду страсть, то это не проблема.
Она шире улыбнулась:
– Я верю тебе. Но я не имею в виду страсть. Я говорю о мести, Бальтазар.
– Я откажусь от мести, – тут же ответил он.
– Но я не хочу, чтобы ты перестал мстить, – сказала она.
Кендра придвинулась к нему ближе и запрокинула голову. Ей показалось, что она видит перед собой весь мир.
Бальтазар обнимал ее. Они были у алтаря, где совсем недавно поженились.
– Я хочу, чтобы ты отомстил, Бальтазар, – заявила ему Кендра торжественно и уверенно. – Выбери самый совершенный из возможных способов. Я хочу, чтобы ты позволил мне любить тебя. Я хочу, чтобы ты любил меня в ответ. Я хочу, чтобы мы вырастили нашего ребенка в радости.
– Радость, – повторил он, словно клятву, высеченную на камне.
– Не так, как вырастили нас, заставляя нас чувствовать себя несовершенными. – Она покачала головой, слезы хлынули из ее глаз, но она улыбалась. Бальтазар мог вечно смотреть на ее улыбку. Он решил делать все, чтобы Кендра чаще улыбалась. – Я хочу, чтобы мы жили долго, интересно и счастливо.
– Значит, мы так и сделаем, – пообещал ей Бальтазар. – Чего бы нам это ни стоило.
– Хорошо прожитая вместе жизнь будет лучшей местью, – сказала Кендра, тая в его руках.
Он крепко обнимал ее, и звезды над их головами сияли, словно благословляя их.
Наконец‑то они произнесли истинные клятвы, которые шли от самого сердца.
И потом началась их настоящая жизнь.
Десять лет спустя Кендра подумала, что месть определенно была сладкой.
Она сидела на своем любимом мягком диване в коттедже двоюродной бабушки Розмари во Франции. Стояло золотое, чудесное лето, напоминавшее ей о первых месяцах ее пребывания здесь. Она улыбнулась, вспомнив то время. Она была беременной, но не подозревала об этом, поэтому решила начать жизнь заново.
И у нее не было ни малейшего представления о том, как сильно изменится ее жизнь, нравится ей это или нет.
– Жаль, что я не знала себя лучше, – тихо сказала она самой себе.
Она услышала на улице приближение возбужденных голосов и улыбнулась еще шире. Она могла отличить каждый голос, который казался ей отдельной мелодией. Серьезная и восхитительная Ирэн каждый день радовала Кендру. Девочке почти десять лет, но Кендра помнит, какое потрясение она испытала от ее рождения. Кендра не забыла, как смотрела на Бальтазара, который держал дочь на руках.
– Если у нас будет семья, – сказал Бальтазар, когда родилась Ирэн, – то мы должны все сделать правильно.