– Ладно, спою. Но только другую.
– Тогда про кладбище.
– Ладно, про кладбище.
– Идет!
– Что за сговор? – вмешался Володя. – Что вы задумали? Юра?
Взглянув в его лицо, Юрка понял разницу между Володей злым и Володей свирепым. И поспешил его если не утихомирить, то хотя бы отвлечь:
– Ничего не задумали. Я увидел Петю на дорожке к стройке, он копался в куче строительного мусора…
– Зачем? – перебил Володя, устремив строгий взгляд на Пчелкина. – Травмы есть?
– Я клад искал, – пропищал Пчелкин, демонстрируя вожатому целые и здоровые коленки, локти и ладони.
– Петя, в лагере нет никакого клада, – грозно прошипел Володя сквозь стиснутые зубы. Таким образом он старался успокоиться, догадался Юрка. Не очень-то хорошо у него это получалось.
– Юра же сам рассказывал про него. – Пчелкин обиженно шмыгнул носом.
– Этот клад – выдумка. Юра подтвердит.
Проверив, что травм у ребенка нет, что сам ребенок есть и что стоит напротив живой-здоровый и, как положено, с ног до головы грязный, Володя взял себя в руки. Его тон выровнялся, дышал вожатый ровно, сверкал очками безобидно, молнии из глаз не метал.
– Володя правду говорит, не существует никакого клада, – поддержал его Юрка.
– Существует! Это, может, не золото-драгоценности, но клад есть. Вот я его и искал.
– Петя, я запрещаю тебе ходить на стройку, там опасно. Еще раз сунешься туда – до конца смены на речку не пущу. Тебе все ясно? – Последняя порция ярости вышла из Володи с этим вопросом.
– Сами обманули сначала, а теперь на речку нельзя. Это нечестно! – обиделся Пчелкин.
– На речку можно. Прощаю на первый раз, но чтобы потом носа не совал… – велел Володя, потом резко повернулся к Юрке и спросил недоверчиво: – А ты что на стройке делал?
– Гулял… – пробормотал он; неприкуренная сигарета прожигала карман, а Пчелкин ехидно улыбался.
У Юрки взыграла совесть – какой пример он подает Пчелкину? Ведь не рассказать Володе правду – значит соврать.
– Курил, – честно признался он и, увидев, как Володя за дужку поправляет очки, вжал голову в плечи: «Сейчас начнется…» Но, вопреки ожиданиям, Володя не стал поучать и нравоучать, а только беспомощно всплеснул руками и пробормотал устало:
– И ты, Брут… Юра, ну разве так можно? Ты же в лагере, неужели не стыдно при детях?..
– Стыдно. Я больше не буду, честное пионерское.
Володя покачал головой и наставил на Юрку указательный палец:
– Ты же мне говорил, что только балуешься. Ты обещал, что… – и замолк.
Юрка догадался, что, если бы не присутствие Пчелкина, наверняка вожатый устроил бы ему настоящий разнос, но пока вроде бы пронесло. Володя ругался, но пух и перья не летели: