Это письмо Володя так и не отправил, и теперь Юра понимал почему. Володя боялся за него, Володя защищал его, не хотел подставлять. И из-за этого страха Юрка долго потом еще гадал, что сделал не так, почему Володя взял и оборвал все так резко… Но причина оказалась до смешного простой: Володя хотел его уберечь, он думал, что убережет, бросив, он боялся, что до Юрки кому-то есть дело.
Следующие три письма были уже с марками и почтовыми отметками. В графе отправителя значилось «ВЧ-1543» – воинская часть, а адресом получателя значилась Юркина харьковская квартира. Первое из этих писем датировалось началом августа 1991 года.
«Представляю твое лицо, когда ты без единого предупреждения получишь письмо из армии. Ну что ж, рано или поздно я должен буду отслужить, так почему бы не сейчас? Не могу сказать, что мне здесь нравится, но я жалею только о том, что пришлось за семестр до окончания института забрать документы. Но это ничего, восстановлюсь. Больше этого я жалею о том, как нам с тобой пришлось попрощаться. Пришлось, Юра! Пришлось! Я этого не хотел!
Я знаю, что ты злишься. Но знаю еще, что все равно читаешь. Не злись. Когда вернусь на гражданку, я все объясню, ты поймешь. Мне тут тоскливо. Черкни хотя бы пару строк в ответ. Но… писать нужно очень аккуратно, ты знаешь. Жду».
Но Володя так и не дождался. Юра вздохнул – он не получил этих писем, потому что тогда уже жил в Германии! Как же ужасно должен был чувствовать себя Володя без ответов. Но тут было еще два письма из воинской части, и Юра по очереди открыл их.
В конце августа Володя писал:
«Не знаю, почему ты не отвечаешь. Надеюсь, что просто не получил первое письмо – может, что-то с почтой?
Мне тут тяжело, вдали от родных и… друзей… без твоих ответов. Особенно трудно из-за моей проблемы. Окружение… влияет. Ты, наверное, спросишь, что я делаю здесь со своими-то страхами?
Конечно, та моя проблема никуда не делась, мне ничего не помогло, я писал тебе об этом, ты должен помнить. Потом, после той истории, о которой я не могу рассказать тебе в письме и из-за которой нам пришлось уехать из Москвы, отец предложил пойти служить ради моей безопасности. И добавил, что тут из меня точно сделают мужика. О том, что у меня случился „рецидив“, знаешь только ты, родителям я не рассказывал, поэтому отец за меня спокоен, и мне тоже было спокойно. Сейчас я вспоминаю прошедшие три года и думаю, что я был очень наивным, считая, что от моей проблемы можно так просто избавиться. А теперь здесь, в воинской части, мне и подавно с ней не совладать. Хотя есть и обратная сторона медали – армия закаляет. Мне некуда бежать от своих страхов, здесь мне приходится привыкать жить с ними.