– Я же вечером вернулся…
Тут Володя обернулся к Ире и подал голос:
– Ира, давай спокойно и по существу. Что он натворил?
– А ты не лезь не в свое дело, Володя. Ты за него на собраниях заступаешься, а он девочек растлевает!
Услышав такое от Иры Петровны, Юрка обомлел, его брови поползли на лоб. Володя сиплым шепотом прохрипел: «Что-о-о?»
Ира молчала.
Когда слова нашлись, Юрка выкрикнул:
– Далась мне эта Маша, ничего я с ней не делал! Совсем обнаглела такое говорить?! – Он хотел добавить пару ругательств, но оторопело замолк, поздно осознав услышанное: «Володя за меня заступается?!» Уже не обращая внимания на ответные крики вожатой, он уставился на него и глупо захлопал глазами. Желание расколошматить что-нибудь сошло на нет.
А Ира продолжала:
– Лучшая девочка из отряда! Без пяти минут комсомолка! Только связалась с тобой, и началось: работает плохо, зарядку просыпает, сбегает с…
Вдруг Володя снова вклинился и прервал поток обвинений. Не сделай он этого сейчас, они скатились бы в оскорбления:
– Так, стоп. Ирин, ты хочешь сказать, что этой ночью Маши не было в отряде?
– Да!
– И так как Юры тоже там не было, ты считаешь, что он был с ней?
– Да, именно!
– И их кто-то видел вместе?
– Нет, но очевидно же!
«Очевидно же» взбесило Юрку окончательно. Проглотить эту пилюлю он уже не смог и шарахнул ногой по стулу. Сидение-крышка подлетело на полметра и брякнуло об пол. Никто, кроме самого дебошира, не обратил на это внимания.
– Да что тебе может быть очевидно? Юра был со мной! – Володя начал злиться.
– Ты вот опять его покрываешь, а он лучшую пионерку отряда… – И Ира выразилась так грязно, что Юрка аж обомлел.
– Повторяю, Конев был со мной! – рявкнул Володя.
– Не ври мне! Не был, я знаю. Я проходила мимо твоего отряда, свет не горел! – победно оскалилась Ира. – Ну, Володя, такого я от тебя не ожидала! Конев, а ты… Конев, я все терпела, но это уже чересчур! Завтра я поставлю вопрос о твоем отчисл…
– Ира, постой. – Володя, пытаясь ее урезонить, понизил голос. – Юра правда был со мной и мальчишками из моего отряда. Если тебе нужны свидетели, они есть. И вообще, почему ты начинаешь разбирательство сейчас, почему не на собрании?
– Я только что узнала!
– А какого черта Маша не явилась к отбою? – вклинился Юрка. – И почему ты устраиваешь нагоняй не ей, а мне? Почему ей это прощается?
– Потому что ты… потому что…
– Потому что ты привыкла, что Юра всегда крайний! – не выдержав, взорвался Володя. – А почему тебя волнует он, а не Маша? Что ты пристала к нему, влюбилась, что ли?..
Все замерли. Володя зло сощурился, Юрка осел на сломанный им же самим стул, едва не упал. Ира Петровна сжала губы в ровную линию, побледнела и затряслась. Только слепой не заметил бы, что ярость внутри нее клокочет и вот-вот вырвется потоком если не слез, то брани. Но вожатая сдержалась. Сжала губы еще плотнее, так что те посинели, крутанулась на месте и, не сказав ни слова, вышла.