Теперь оставалось вырваться отсюда и покончить со Спасителем. Это будет самый лучший памятник им обеим.
Он чувствовал близкое присутствие Неназываемого. Тяга становилась всё заметнее, всё сильнее, вот она подхватила и потащила вверх островок, где оставались Император и Ракот с Райной; Фиделис исчез, но где эта загадочная сущность теперь и можно ли ей помочь – кто знает?
В этот миг бездна раскрылась перед ним и вновь закрылась.
Рядом, совсем рядом с ним Спаситель, утративший телесность, боролся, как мог, с оплетающим его чёрным щупальцем; Хедин помнил, когда-то именно такими отростками Неназываемый охотился за живыми душами, чтобы превратить их потом в своих слуг – козлоногих.
Однако даже чёрные путы абсолютной пустоты, поглощавшей и обращавшей в себя всё, не могли справиться со Спасителем, казалось, что Он – вообще неуязвим. Созданный людскими верой и надеждой, Он сделался сильнее материального – а Неназываемый был всё-таки материей, хоть и совершенно чуждой.
Рядом с Хедином упали Ракот и Райна – воительница внешне ничуть не изменилась, а вот Ракот…
Он больше не был сотканным из клубящейся Тьмы существом – нет, названый брат снова тот черноволосый и голубоглазый варвар, любимое обличье Восставшего, когда он отправлялся странствовать по мирам, устав от идеальности Обетованного.
Рядом с ними – воин в кованой броне с вычеканенным на кирасе василиском, коронованным змеем, и в белой латной перчатке, теперь окрасившейся кровью.
Хедин если и удивился увиденному, то лишь мельком. Щупальце Неназываемого бороло Спасителя и никак не могло обороть; поток огненных душ из Его утробы продолжал изливаться, зелёный кристалл пронзало и крошило, но всё-таки этого было мало, слишком мало!..
Сигрлинн оказалась рядом, спокойная, умиротворённая, словно и не кипела вокруг поистине последняя битва.
– Давай вместе, – предложила она.
Познавший Тьму отшатнулся, вздрогнул – нет! Тысячу тысяч раз – нет!
– Что я стану делать в спасённом мире без тебя? – слегка улыбнулась чародейка.
Призрачный Спаситель и щупальце Неназываемого продолжали борьбу, и мир вокруг них уже не выдерживал. Как при сильнейшем землетрясении, возникали трещины, они стремительно расширялись, словно кто-то безумный тыкал наобум мечом в плоть Хьёрварда или же хлестал её кнутом. Твердь болезненно содрогалась, басовитый гул, от которого закладывало уши, то и дело прерывался оглушительным громом, прокатывавшимися от горизонта до горизонта, когда новая трещина уродовала лицо Хьёрварда.
Спаситель бросил свои мёртвые куклы, подмастерья Хедина получили передышку; но и вызванный на подмогу Неназываемый, кажется, сообразил, что тут может отыскаться и иная добыча.