Он поднимается по лестнице, глядя на номера квартир. В искомую, осторожно перехватив растение, стучит. Шаги слышатся почти сразу, будто кто-то ждал за дверью этого стука.
Дверь распахивается. Александра в красивом декольтированном платье, веселая, раскрасневшаяся, хочет что-то сказать, но, увидев Гулякова, в изумлении прижимается к стене и разглядывает небритое лицо со впалыми щеками и красными воспаленными глазами, грубые руки солдата, которые обнимают кактус, не ощущая остроты шипов.
— Саша! Да откуда… как же так…
Гуляков ставит горшок на пол и ждет, что жена обнимет его — но та так и застыла, опершись о стену, словно боится упасть, если отойдет. И Гуляков сам сжимает ее в объятиях, задохнувшись от нежности, забыв все приготовленные слова, и неловко гладит по спине, вжимается колючим подбородком куда-то в шею и впервые за долгие годы ощущает предательский ком в горле…
— Сашенька, я без вагона роз. Вот, взамен принес. Он, мне обещали, зацветет весной красными цветами, почти как роза…
Женщина гладит колючие листья, уколовшись о шипы, смотрит на каплю крови на ладони и плачет — горько ли, счастливо ли — не разобрать…
— Саша, где дочь? Ну, давай, показывай красавицу!
Александра засуетилась в прихожей:
— Представляешь, я нашла няню! Это было почти невозможно. Завтра мы с тобой Ксюшку навестим.
Гуляков качает головой:
— Я в ночь должен ехать в Питер в Реввоенсовет за назначением. Порядок такой. Вернусь дня через два. У нас собой и есть-то пара часов…
Они сидят друг напротив друга за столом, глаза в глаза, между ними — потрескивающая свеча в подсвечнике и годы…
— Ну вот, только на порог — и на вокзал опять. Ты же голоден, наверное!
Гуляков гордо приносит из прихожей вещмешок:
— Сашка, у нас же есть ужин, я забыл совсем…
Он достает буханку и две оставшиеся банки консервов, кортиком нарезает хлеб.
— Чай найдется в доме?
Александра подхватывается и спешит на кухню:
— Не только чай, но и спирт найдется, и закусить кое-что…
Гуляков с удивлением разглядывает возникшие на столе графин, тарелки с нарезанным мясом и пирожками:
— Откуда роскошь такая? Тебя назначили комиссаром по медицине?
— Нет, выменяла еды на мамино ожерелье с топазом…
И торопится перевести разговор на другую тему:
— А сестра моя, Ангелина, на что тихоня — ухажера себе нашла, к нему съехала. На железной дороге служит. Неказистый, зато уголь бесплатный, и командирский паек. Она ему пытается книги читать вслух, повышать культурный уровень. Но говорит, что он от этого засыпает сразу, как от люминала. Они хотели повенчаться, да кто-то из своих донёс. Скандал был. Его для исправления кинули на пропитку шпал, хотя он инженер. Весь дом пропах креазотом. Ну, за встречу, дорогой…