Он улыбнулся.
- Мудрый как змея, простой, как голубь. Сам Иисус нам заповедал быть такими.
Брук потянулась за пачкой набросков, уже законченных ею, и начала просматривать их. Брук замерла, когда дошла до изображения Марии, держащей в объятиях своего избитого, истекающего кровью сына и омывая его слезами.
- Вот этот, — прошептала она, — именно он обращает к чему-то... настолько глубокому.
Он посмотрел на нее.
- Думаешь, это слишком?
Она продолжала смотреть на набросок.
- Это зависит...
- От чего?
- От того, хочешь ли ты, чтобы люди смогли отвести свой взгляд.
Он улыбнулся.
- Я нет.
- Пастору, наверное, будет трудно завоевать внимание людей, когда они не смогут оторвать взгляд от Иисуса.
- В этом-то и состоит задача пастора, — сказал Ник, — помогать людям не отводить взгляд от Иисуса. Хорее будет в восторге.
Она затихла на какое-то мгновение, но будоражащие мысли, словно титры фильма, пробегали по ее лицу. Затем она пролистала еще и наброски Ника, остановившись на черновом изображении мужчины, одетого в современную одежду: джинсы, футболку и теннисные туфли, и несущего крест на своих плечах.
- Я не понимаю чего-то в этом эскизе, — сказала Брук.
- Иисус является Новым Заветом, — сказал Ник, — если мы вступаем с Ним в этот завет, то мы должны брать свой крест и следовать за Ним.
- Взять свой крест? Как? Что он имел в виду? — эти вопросы возникали в ней почти одновременно. Но не желая выявить свое незнание перед Ником, она дала слово себе, что найдет ответ сама, когда у нее будет время заглянуть в Библию.
- Что-то не так? — спросил тихо Ник.
Она покачала головой.
- Нет, просто мне нужно было быть более внимательной в детстве на занятиях в воскресной школе.
Брук не понимала, почему ее глаза наполнялись слезами, или почему появилось странное острое желание в ее сердце, — она не была еще уверена в чем оно, но желание становилось все сильнее и сильнее.
Ник потянулся рукой через стол и коснулся ее подбородка.
- Я же вижу, что что-то не так. Скажи мне, Брук, в чем дело?
Она и сама не понимала в чем дело, но знала, что не может выразить этого острого ощущения пустоты или потребности, или...
- Эй, Пикассо.
Они оба вскочили. Сонни стоял, опершись о дверь. На нем были потертые джинсы, черная кожаная куртка и шлем в руке. Он пробежал глазами по комнате, но ничего не мог понять — что же здесь происходит? Его глаза выражали удивление ребенка, попавшего в Диснейленд.
- Сонни! — голос Ника прозвучал без особого энтузиазма при виде своего племянника, но все же он заставил себя улыбнуться, — входи.
Брук быстро вытерла влажные глаза, пока Ник отвернулся к племяннику.