Кронштадтские корабли приближались. Осталось всего три кабельтовых, а они почему-то не стреляли. Гассан-паша не выдержал, приказал открыть огонь: надо остановить этих отчаянных северян, остановить во что бы то ни стало!
Грохнули пушки, и у бортов русских кораблей упали сотни ядер.
— Подходить ближе! — приказал Спиридов.
Когда до противника осталась дистанция пистолетного выстрела, эскадра окуталась дымками выстрелов. На корме «Евстафия» грянул оркестр.
— Играть до последнего! — крикнул адмирал.
«Евстафии» стрелял в упор по адмиральскому кораблю «Реал-Мустафа», и ядра насквозь прошивали врага.
Гассан-паша стоял на шканцах, и в ярости грозил кулаком командиру «Евстафия».
Гонцы на быстрых шлюпках доставили его приказ всем кораблям — сосредоточить огонь по «Евстафию».
Корпус «Евстафия» содрогался от ударов тяжелых ядер. Рухнули паруса, загорелись снасти. Корабль начало сносить течением на «Реал-Мустафу».
Сильный удар, треск ломающегося дерева… «Евстафии» навалился на турецкого флагмана.
— На абордаж! — приказал Спиридов. — Вперед, ребята!
Более пятисот солдат и матросов бросились на палубу «Реал-Мустафы». Началась яростная рукопашная схватка. Бились насмерть.
А на палубе «Евстафия» играл оркестр.
Русский матрос прорвался к кормовому флагу турецкого корабля. Защищая знамя, турки прострелили ему правую руку, отсекли кисть левой руки. Матрос зубами вцепился в полотнище и сорвал его с флагштока. Изорванный в клочья флаг доставили Спиридову.
Турки стали бросаться за борт.
— Назад! — закричал Гассан-паша. — Аллах поможет нам!
С саблей в руке «Крокодил морских сражений» рванулся в гущу боя, но, получив удар топором, прыгнул за борт и поплыл к ближайшей шлюпке.
«Реал-Мустафа» горел, пламя перекинулось на «Евстафии». Русские матросы пытались на шлюпках оттянуть «Евстафии» от турецкого судна, но безуспешно. Тогда Спиридов перешел на другой корабль, продолжая руководить сражением.
Вскоре на палубу «Евстафия» с грохотом упала горящая грот-мачта турецкого корабля. Ее обломки угодили в пороховой погреб, и корабль взорвался. Но вслед за ним взлетел на воздух и «Реал-Мустафа».
Турецкие корабли в беспорядке отходили в Чесменскую бухту под прикрытие береговых батарей. Русская эскадра стала у входа в гавань, заперев выход вражескому флоту.
Подвиг экипажа «Евстафия» вызвал всеобщее восхищение.
«Все корабли с великой храбростью атаковали неприятеля, все с великим прилежанием исполняли свою должность, — говорилось в донесении в Петербург, — но корабль адмиральский «Евстафии» превзошел все прочие. Англичане, французы, венециане и мальтийцы, живые свидетели всем действиям, призналися, что они никогда не представляли себе, чтоб можно было атаковать неприятеля с таким терпением и неустрашимостью».