Эви восхищённо рассмеялась.
— Дейзи, — прошептала она, — ты собираешься стать из–звестной романисткой?
Дейзи пожала плечами.
— Мне всё равно, будет ли моя книга опубликована. Я получаю удовольствие от процесса.
— Это серьёзная или забавная история?
Карие глаза Дейзи озорно блеснули.
— Эви, как ты можешь спрашивать? Естественно, забавная.
***
Сейчас в комфорте своей комнаты в Стоуни–Кросс–Мэнор, Эви плескалась в небольшой переносной ванне у камина, блаженно вздыхая от ощущения горячей воды на окоченевших и ноющих ступнях. Катание на санях, размышляла она, было одним из тех занятий, которые более привлекательны в теории, чем на практике. Сиденья на санях были жесткими и неудобными, и у Эви замёрзли ноги.
Она услышала стук в дверь, и кто–то вошел в комнату. Поскольку ванна стояла за ширмой, Эви откинулась назад и выглянула из–за нее.
Горничная держала большой запотевший металлический кувшин, ручки которого были обернуты полотенцами.
— Еще горячей воды, миледи? — спросила она.
— Д–да, пожалуйста.
Девушка аккуратно подлила воду, и Эви глубже погрузилась в ванну.
— О–о–о, спасибо.
— Мне принести грелку, чтобы согреть кровать, миледи? — Закрытой сковородой на длинной ручке, наполненной тлеющими углями, проводили между простынями перед сном. Эви утвердительно кивнула.
Горничная ушла, а Эви сидела в ванне, пока вода не начала остывать. Она неохотно выбралась из ванны и вытерлась насухо. Мысль о том, чтобы снова лечь спать одной, наполняла её грустью. Эви старалась не тосковать по Сент–Винсенту. Но каждое утро она просыпалась в поисках его, а ее рука лежала поперек пустого места подле нее.
Сент–Винсент был полной противоположностью Эви… изящный, чётко говорящий, сдержанный и хладнокровный… и испорченный настолько, что, по общему мнению, должен быть просто ужасным мужем.
Никто, кроме Эви, не знал, каким нежным и любящим был он на самом деле. Конечно, его друзья, Уэстклиф и мистер Хант, знали, что Сент–Винсент изменился к лучшему. И он прекрасно справлялся с работой, управляя игорным домом, который Эви унаследовала от отца, и восстанавливая пошатнувшуюся империю, но при этом относясь к взятым на себя обязательствам с элегантной небрежностью
Тем не менее, с таинственной улыбкой подумала она, он всё ещё был негодником.
Стоя возле ванны, Эви вытерлась и надела бархатный халат, застегивавшийся спереди на пуговицы. Она услышала, как снова открылась дверь.
— Вернулись с–согреть кровать? — спросила она.
Но голос, который ей ответил, принадлежал не горничной.
— Собственно говоря… да.
Эви застыла, услышав низкий вкрадчивый голос.