Спотыкаясь о крупную гальку, Климов брел по долине к тому месту, где кончалась линия воронок. Там здоровенный детина долбил ломом землю.
Лейтенант был недоволен предыдущим разговором. Во-первых, сам Шаронов ему не понравился — злой какой-то, дерганый. Но не это главное... Климову показалось, что Вадим Петрович не до конца был искренним, что-то не рассказал — утаил...
Между тем детина вставил в лунку красный патрон, вкрутил взрыватель; выполняя правила техники безопасности, огляделся по сторонам и увидел Климова. Он смахнул пот со лба, стал терпеливо ждать, когда тот подойдет.
— Здравствуйте... Я лейтенант Климов.
— Здравия желаю, товарищ лейтенант! — сверкнув крупными зубами, ответил богатырь. — Моя фамилия Никишин... Петя... Руку протягивать не буду: зело грязная... — Никишин снова улыбнулся и добродушно сказал: — Вас, товарищ лейтенант, еще там... на заставе, приметил. Я ведь тоже в пограничниках служил, в Среднеазиатском округе. Так что закален жгучими песками.
— Вот это замечательно, Петя, что вы бывший пограничник! — искренне обрадовался Климов. — Это подарок судьбы! Давайте мы с вами, как воины границы, обсудим оперативную обстановку?
— Давайте... — покладисто согласился Никишин. — Только сначала я «ахну» этот шурф, потом у меня по плану перекур. Тогда, стало быть, и поговорим. Ладно?
— Ладно... — Климов тоже улыбнулся и про себя подумал: «Все-таки Шаронов молодец! Личный состав свято блюдет дисциплину».
Никишин завел лейтенанта за большой валун, крутнул ручку машинки. Хлопнул взрыв, брызнули по сторонам комья грунта, запахло кислой гарью.
— Ну, вот и все, — трагическим тоном сказал Никишин. — Слушаю вас, товарищ лейтенант, очень внимательно.
— Как вы думаете, Петя, кто убил Мохова? — Климов старался уловить, какие чувства пробудит в собеседнике этот вопрос.
Никишин сунул руку под капюшон, почесал затылок. Шерстяная шапочка сдвинулась, из-под нее выползла потная прядь морковно-рыжих волос.
— Черт его знает, товарищ лейтенант! Ума не приложу! Может, кто со стороны? Хотя кто же? Разве медведь... — Петя достал из кармана кубик сахара, предложил: — Хотите?.. — Климов отказался; Никишин бросил сахар в рот, заложил за щеку, посасывая, сказал: — Мохов этот... скрытный мужик был, жадный. Я его не любил!
— С кем он дружил?
— Да ни с кем... Все больше молчком. Правда, иногда с Вадимом Петровичем шушукался.
— О чем?
— Не знаю.
Климов помолчал, обдумывая очередной вопрос, потом спросил:
— А Вадим Петрович... Он как... ничего парень?
Никишин лукаво ухмыльнулся:
— Начальство неудобно обсуждать.